Мария Сергеевна не открывала, и я страшно забеспокоился. Я понял, что несомненно что-то произошло в этой квартире, однако, что именно, я не знал и выяснить не мог. Ведь даже милиция имеет право взламывать дверь в жилище только с санкции прокурора. Я же милиционером не был, а посему мне следовало сделать это незаметно и неслышно для окружающих.
Однако осмотрев дверь, я понял, что даже открытый взлом у меня не получится: она была железная и с весьма надежным замком. А лезть на восьмой этаж, пусть даже с крыши, мне не очень-то улыбалось. К тому же, никаких специальных приспособлений для верхолазания, без которых невозможно было обойтись, у меня с собой не было. Я снова обломался.
Для большей уверенности я еще несколько раз позвонил в квартиру, покричал, но результат оставался прежним. Внезапно где-то справа заскрипела дверь, и, повернувшись, я увидел сгорбленную старуху лет семидесяти пяти-восьмидесяти, выглядывавшую на лестницу.
«Надо же, остались еще смелые люди, открывающие вот так запросто дверь, когда за ней стоит весьма подозрительный незнакомец», – подумал я. Впрочем, видимо, бабка считала, что терять ей уже было нечего, если ее вдруг убьют, и решила-таки удовлетворить свое любопытство.
– И-и, милок, а чой-то ты к Машке-то пожаловал? – спросила старуха. Теперь она уже почти полностью вышла на лестничную площадку и в своем старом сером платье с повязанным на поясницу платком походила на мою соседку, одну из тех, у которой был телефон.
– Я к Марии Сергеевне... м-м, я племянник ее, – сочинил я буквально на ходу. – Вот, приехал, а никого дома нет.
– И-и, милок предупреждать же надо, – покачала головой старуха. – На дачу она укатила. Прям сегодня и укатила.
– Как укатила? – удивился я на сей раз уже всерьез. – Сегодня?
Этого не могло быть! Она только что говорила со мной по телефону, собиралась сообщить важную новость, и вдруг уехала. Как же так?
– Слушай, бабуль, а где у нее дача-то? – спросил я со слабой надеждой, что бабка знает, где.
– А-а, в Плющихе, да, – закивала она головой. – Автобус от стадиона хоить. Прям садись и езжай. Там от остановки недалеко. Четыре квартала прям по большой дороге пройдешь, потом налево повернешь и еще три квартала протопаешь. Дачу быстро найдешь: небольшая такая, но вся раскрашенная. Она раньше каким-то свидетелям не то очевидцам принадлежала. Вот они ее и разукрасили: цветочки там всякие, сердечки, колокольчики. Увидишь.
Надо же, память какая!
