– Это наказанные за грехи к ближним грешники, – пояснила она, проследив направление моего взгляда. – во всяком случае, по замыслу художника, – я шила эту юбку на заказ. Ах да, так вам пробивать за вино?
Через полчаса мы уже сидели за круглым столиком темной полировки в тихом уютном баре, распивая «настоящий шато д`икем».
Элеонора Харитонова оказалась на редкость загадочной особой.
От нее словно исходил тонкий холодок опасности и ни один мужчина рядом с ней не мог чувствовать себя спокойно и уверенно.
Она приняла мои ухаживания как должное, но тут же заявила, что у нас ничего не получится, и что моя работа тут совершенно не при чем.
Что и следовало ожидать.
– Во-первых, я не хочу подвергать вашу жизнь риску, -с ходу объявила она мне. – У меня в последнее время очень серьезные проблемы и я не хочу, чтобы еще кто-нибудь оказался в нее втянутым.
– Но быть втянутым в чужие проблемы – это моя работа, – возразил я. – Не хотите меня нанять?
Как я и ожидал, Харитонова наотрез отказалась.
– Об этом не может быть и речи, – произнесла она непререкаемым тоном. – Все слишком сложно и уже ничего нельзя исправить. Остается только ждать, когда все разрешится само собой.
Я быстренько навострил уши.
Если даже отбросить в сторону ее явное кокетство и мою гипотезу о том, что Элеоноре предстояло стать жертвой безумного Воронцова, все равно оставалось что-то пугающее в этой женщине.
– А во-вторых? – решил я пока не заострять внимание на не очень-то внятном обосновании первого пункта.
– А во-вторых, я замужем, – просто сказала она. – И если кто имеет отношение к человеку, которого вы ищете, то это мой муж.
Элеонора Харитонова пригубила немного вина и сразу погрустнела.
– Знаете, этот ваш Сережа показался мне очень интересным. Сначала он зашел к нам в магазин, купил мидий и крабов. Все расспрашивал, как их надо есть, а сам смотрел мне в ноги, – добавила Элеонора с улыбкой.
«В ноги или на юбку?» – в свою очередь улыбнулся я про себя.
– Потом мы встретились на выставке и там уже разговорились. Мне показалось, что в Сереже есть что-то такое... – в поисках нужного слова моя соседка помяла воздух свой хрупкой ладонью. – Такое притягательное ощущение, как у человека, которого приговорили к смерти. Собственно говоря, судя по его словам, так оно и есть.
– Вы говорите очень страшные слова, – отозвался я, катая стакан с вином между ладоней. – Но от этого они не становятся более конкретными. И потом, наши впечатления могут нас обманывать. Воронцов вам говорил что-то определенное? Или это только ваши догадки?
