Я кивнул.
И был награжден двадцатиминутной лекцией о том, как Иван Сурин понимает житейские принципы.
Если суммировать его довольно патетическую речь, – я уже привык «конспектировать» чужие высказывания, как если бы я составлял отчет для Приятеля, – то основные положения сводились к следующему.
Коммунисты, буржуи, демократия, политика, экономика, современная эстрада и кока-кола – дерьмо.
Человек рождается свободным, но его оболванивают со всех сторон с самого детства, превращая в послушное орудие тех или иных интересов.
Надо найти в себе силы освободиться от этой шелухи, просто жить и быть независимым.
А для этого надо быть сильным и заставить других с собой считаться.
Короче говоря, более-менее знакомый юношеский коктейль из Руссо, Ницше и хиппи.
Но Иван относился к своей программе с полной серьезностью и претворял ее в жизнь как мог.
Сколотив команду единомышленников, он стал грозой здешних хулиганов, вызвав, с другой стороны, неизбежную ненависть у милиции, – органы правопорядка расценивались Суриным исключительно как инструмент подавления человеческих свобод и прав личности и ничего, кроме отвращения не вызывали.
Уже три года балансируя на грани посадки (хулиганство, нарушение обрядка, оскорбление ообщественной нравственности), Иван быстро стал довольно популярной личностью в Тамбове.
Его даже сначала пытались использовать в криминальном бизнесе – сперва предлагали заняться транспортировкой наркотиков, а потом распространением их в молодежной среде. С тем же предложением, только в плане провокации (а может, и нет) к нему подкатывали менты, но Иван наотрез отказался. Хотя сам был не прочь под настроение иногда покурить хорошего плана.
И вот теперь связь с Ольгой стала его наиболее уязвимым местом.
Буквально за уши вытащив девчонку из грязи, Иван крепко к ней привязался, но страх, что кому-нибудь станет известным ее прошлое, не давал ему как прежде спокойно наслаждаться жизнью.
Ведь узнай кто-либо о том, что несколько лет назад его нынешняя подруга ложилась под каждого, кому вздумается -его неформальный «рейтинг» резко упадет вниз, практически до нуля, а этого Иван никак не мог допустить.
Я не стал акцентировать его внимание на том, что здесь он противоречит сам себе.
Ведь если ему так уж плевать на окружающих, – в самом хорошем смысле, разумеется, – то почему его так заботит возможная огласка связи с бывшей проституткой? Не логичнее ли пренебречь общественным мнением?
Но такими элементарными вопросами Иван, как ни странно, не задавался.
