— Не хотите ли записаться на следующий год?
Сердце застучало быстрее, и я сжала кулаки в ответ на ее невысказанную мысль о том, что скорее Ад замерзнет, чем я смогу позволить себе купить у них хотя бы чары для цвета лица. Я перевела дух, приготовившись потребовать, чтобы мне показали чары для выпрямления волос, прекрасно понимая, что их утверждение, якобы они могут выпрямить любые волосы, в моем случае не оправдается; и тут Квен встал за моей спиной, слишком близко, чтобы я чувствовала себя в своей тарелке.
— О, так вы с мистером Каламаком? — воскликнула она, и только легчайший румянец испортил белизну ее лица.
Я посмотрела на Квена.
— Не совсем. Я Рэйчел Морган, мне надо кое-что сказать мистеру Каламаку. Я так понимаю, он здесь?
У женщины отвисла челюсть, она двинулась вперед, чтобы пожать мне руку.
— Так Вы дочь Элис? — напрягшись, спросила она. — О, мне следовало бы догадаться. Вы выглядите прямо как она, ну или так, как если бы Элис постоянно на себе не экспериментировала. Я очень рада, что встретилась с вами.
Прошу прощенья? Она с большим энтузиазмом трясла мою руку, я обернулась на Квена, но он выглядел таким же озадаченным, как и я.
— К сожалению, сегодня у нас нет открытого доступа посетителям, дорогая, — сказала она, и я поразилась ее фамильярности. — Но я могу поговорить с Ренфолдом. Он специально задержится допоздна ради тебя. Выпрямляющие чары твоей матери не раз спасали нашу репутацию.
— Выпрямляющие волосы чары, сделанные моей матерью? — догадалась я, хватая женщину за запястье и высвобождая свою руку из ее хватки. Так, я собираюсь серьезно поговорить с мамой. Это не предвещало ничего хорошего. С каких это пор она готовит чары на продажу?
Женщина, Сильвия, это имя было написано на ее бейджике, украшенном зелеными жемчужинами, улыбнулась и подмигнула мне, как будто мы лучшие друзья.
— Ты же не думаешь, что только у тебя проблемы с чарами, выпрямляющими волосы? — произнесла Сильвия, затем коснулась моей шевелюры с таким видом, как если бы она была чем-то прекрасным, а не предметом моего вечного беспокойства.
— Никогда не понимала, почему люди не довольствуются тем, что дано им от природы. Я думаю, это чудесно, что ты ценишь свои волосы.
— Ценю, — это было не так, но мне не хотелось стоять здесь и обсуждать волосы. — Мне надо поговорить с Трентом. Он ведь все еще здесь, не так ли?
Лицо женщины вспыхнуло от удивления, что я называю холостяка, занимающего такое значительное положение, по первому имени. Она взглянула на Квена (он кивнул), и мягко произнеся: «Сюда, пожалуйста», повела нас внутрь магазина.
