Я, в свою очередь, подкреплял все догадки находчивых журналистов, раздавая литературные интервью по Интернету и телефону, без риска показать свое подлинное обличье. Говорил и писал только правду, какую хотели услышать знатоки. И в зависимости от настроения представлялся как пресс-атташе или пресс-папье неуловимого сочинителя… Вася Пупкин! Если вам необходима такая конкретика…
– Алло! Может быть, встретимся?!
Телефонный звонок застал меня на пороге квартиры, когда я собрался выйти – в Санкт-Петербург все-таки… И передумал.
Это была давешняя репортерша, которую я неудачно обозвал идиоткой…
– А разве есть необходимость? – отозвался я на предложение встретиться.
– Я бы могла показать интервью наше…
– Моё! – снова уточнил я.
– Ё-ё! – снова согласилась со мной журналистка, поскольку в данном случае я выступал как лучший друг писателя N. N.
Однако сойтись с представителями разноцветной прессы я категорически отказался, потому что на обложке «Фриштыка» была напечатана моя фотография. Подлинная и сдуру! Правда, за отчетный период я слегка видоизменился, заматерел и зарос, но все-таки легко идентифицировался. Особенно настырными дамочками…
– Сам дурак! – сообщила мне журналистка и бросила трубку…
Я искренне не понимаю, для чего читателям нужен автор – во плоти и с авторучкой. За каким, извините, дьяволом изучать его внутренний мир без презерватива. То есть интересоваться личной жизнью писателя, что не имеет никакого отношения к тексту романа. Знать, в какое время автор просыпается и пользуется душевой кабиной. «Сейчас он скажет что-нибудь историческое! Вот-вот – скажет!» Ведь автор вам не Шаляпин, чтобы его послушать. «Э-э-й! Дуби-и-и-нуш-ка – ухнем!» О чем писатель картавит – одному богу известно и без опытного логопеда не разберешь!
Конечно, некие представители этой профессии пучатся на телевидении – раздуваются, набухают и пузырятся… Когда деликатнее сидеть дома и портить воздух в собственных коммунальных условиях… Вот недавно известного тряпочного урода годиков сорока пяти, по фамилии то ли Пербер, то ли Парбар, пригласили выступить перед студентами филологического факультета. После чего коллоквиум со стриптизом показали по местному телевидению – как великовозрастный детина придуривается за всю мировую литературу. Он стаскивал с себя свитер, предлагал десяти студенткам вступить с ним в интимную связь и ни словом не обмолвился ни о поэзии, ни о прозе. Вам нужен такой, извините, автор – во плоти?! Перберо-великомученик!
