Людовик XIV умер утром в воскресенье, 1 сентября 1715 г. Ему исполнилось 77 лет, и процарствовал он 72 года, из которых 54 правил единолично (1661–1715).
Вплоть до своей кончины он сумел сохранить тот «декорум», те строгие правила официального этикета, которые сам и установил. Чувствуя приближение смерти от охваченной гангреной ноги, он сыграл до конца свою роль короля. В субботу, 31 августа, он велел собрать придворных, у которых просил прощения «за плохие примеры, которые им подавал». Затем он пригласил наследника престола, своего пятилетнего правнука, будущего короля Людовика XV, и сказал: «Дитя мое, вы станете великим королем. Не следуйте моим пристрастиям к роскошным дворцам, ни к войнам. Стремитесь облегчить жизнь ваших подданных. Я этого сделать не смог и поэтому чувствую себя несчастным».
Царствование Людовика XIV было важным не только из-за своей исключительной продолжительности.
Людовик XIV хотел и сумел стать «великим королем», утвердив свою личную власть и придав окончательную форму абсолютной монархии. Он был велик и тем, что, следуя политике престижа, построил Версальский дворец, покровительствовал искусствам и словесности, вел завоевательные войны. В последнем результаты не столь очевидны, о чем свидетельствует его «самокритика» в конце жизни.
Вместе с его смертью мы вступаем в новую историческую эпоху, и примечательно, что его современники это сознавали.
Ко времени смерти его отца Людовика XIII в 1643 г., за которой вскоре последовала кончина премьер-министра Ришелье, Людовику XIV не было и пяти лет. Его мать Анна Австрийская, став регентшей, доверила правление Мазарини. Этот итальянец, служивший прежде папе римскому, был сделан Ришелье кардиналом, хотя и не был священником. Экономика страны переживала тогда период упадка. Расходы, связанные с внешней политикой Ришелье (война против Австрийской династии), довели нищету народа до крайнего предела. Мазарини увеличивает поборы и тем самым усиливает недовольство. Знать и парижский парламент (судебное учреждение, члены которого покупали свои должности; не имеет ничего общего с английским парламентом) посчитали, что настал удобный момент вмешаться в политику и ограничить королевскую власть в лице Мазарини. Это была
