Она осторожно раскрыла ладонь, надеясь, что пот страха не размазал буквы. Шай не заметил раскрытую перед ним руку. Шишко сказал:
- Я предпочитаю буфет, так ты можешь брать, что хочешь, официант не подлетает к тебе, не бросает на стол – трах! - какую-нибудь гадость, говорит это рис, это чипсы.
Тамар несколько раз раскрыла и сжала ладонь, сигналя. Шай заметил, что там что-то написано. Она увидела, что он напрягает глаза. Испугалась, что написала слишком мелко. Подняла руку, насколько могла, за сиденьями Мико и Шишко. Шай прочитал: "На уроке отечества, третий куплет, беги за мной".
Тамар посмотрела в своё окно. За окном была улица Яффо, загромождённая и запущенная, вызывающая жалость своим убожеством. Она послюнила палец и стёрла надпись. Шай смотрел в своё окно. Она могла видеть его страх и даже обонять его. Его кадык непрерывно поднимался и опускался. Расстегнул, застегнул и снова расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Она слышала гудение у него внутри. В прошлой их жизни она умела находить Шая в комнатах по этому гудению; иногда оно могло продолжаться по несколько дней, сводя с ума всех домашних, пока не рассыпалось наконец в виде новой чудесной мелодии, или новой, написанной им, песни, или просто приступа гнева и страха. Тогда он швырял своё длинное и тонкое тело на пол и бился об него головой, и только ей удавалось его успокоить, шепча ему что-то на ухо и обнимая.
Они прибыли на Сионскую площадь и продолжали ещё немного ехать до подъёма на улицу Элени Ха-Малка. Мико показал им, где припаркуется, и откуда им возвращаться к машине. Шишко вышел проверить местность. Они видели, как он прохаживался тут и там своей кошачьей походкой, приглаживая свою великолепную причёску Элвиса. Всё тихо, сообщил он Мико через минуту по мобильному телефону, кроме солдаток из военной полиции и двух полицейских, которые интересуются только арабами.
- Вперёд, работать, - скомандовал им Мико, - Песах надеется, что вы выдадите по полной программе.
Шай достал из багажника гитару. Они пошли вместе. Её плечо у его груди. Динка побежала впереди с неописуемой радостью. Убегала и возвращалась, делая вокруг них круги. Тамар знала, что с этого момента у них есть три минуты, когда они могут идти вместе, будто свободные.
И всё же – в пространстве, где двигались их тела, в кругу, который чертила вокруг них Динка, они сейчас были действительно свободны, и вместе, и на минуту можно было представить, что всё как обычно, брат и сестра идут со своей собакой в центре города.
