— Да, вот теперь, пожалуйста, — сказала девушка, жмурясь от солнца и силой раскрывая на миг глаза...
— Ну, чего ж вы не снимаете?
— Так а... Ведро-то пустое. Зачем же его тогда держать? — спросила Марфа Дмитревна.
— На фотографии не будет видно, что оно пустое, — улыбнулся усатый нянь.
А «дочка» его так даже захихикала... А шо смешного-то?
— Это и примета плохая, и вообще... — сказала Марфа Дмитриевна. — Ну да ладно, моё дело маленькое, — и она нажала на кнопочку.
— Вот так вы всё и снимаете, — проворчала она, отдавая фотоаппарат, — ведро пустое, а на фотографии полное...
— А вы знаете, что на параде в Москве Сталина не было? Его туда вставили потом, на пустое место.
— Ну и чего? — удивилась Марфа Дмитриевна. — А я ему не верила, и вам не верю! Вы на него похожи, кстати, посмотрите на себя в зеркало, у вас в комнате висит, в уголку...
— Ты странный, Доплер, — сказала девушка, когда они вышли за калитку, — ну причём тут был Сталин?
— Смею вас заверить... Что Сталин тут уже точно не при чём. Просто хотелось позлить старуху... А чем ещё ей можно досадить?
— Зачем её злить? Не забывай, что она наша хозяйка.
— Правильно, вот я ей и вспомнил Хозяина, — рассмеялся Доплер. — Да ты что, боишься? Думаешь, отравит?
— Не сомневаюсь. Поэтому дома мы не будем есть. Нельзя оставлять продукты в холодильнике.
— Скажи лучше, что тебе не хочется готовить... Ладно, будем питаться в общепите, что же нам остаётся, — сказал Доплер с такой трагической интонацией, что она погладила его по головке:
— Бе-е-е-едненький.
Он съел яичницу с ветчиной, она — блинчики с мёдом. В кафе было не жарко сидеть, с моря дул ветерок. Поэтому, окунувшись в море, они вернулись обратно под навес. Она заказала мартини, он — минеральную воду. Первое погружение в море — этим она оправдывала своё утреннее маленькое пьянство.
— А я что-то не заметил, — сказал он, — мне показалось, что ты разочарована...
— Что ты, что ты... Это было круче, чем лишиться невинности... Согласись, нельзя не отметить.
— Но мне не хочется с утра, по такой жаре... Меня сразу разморит, я буду, как медуза на берегу, ты их ещё не видела?
— Доплер, можно я тебе признаюсь? Я соврала. Я уже не первый раз на море. Я сама не знаю, зачем... Я всегда говорю тебе правду и только правду.
Он рассмеялся.
— Так ты не сердишься?
— А может, ты и не девственница?
— Да ну тебя!
— Это было твоё сравнение, между прочим.
— Ну ладно, не придирайся к словам.
— Уж тебе ли меня упрекать? Вон, смотри, он тоже пьёт с утра, — прошептал Доплер, — как он тебе, а?
