Вашего не надо в особенности.
Уже неделю я болтаюсь здесь, малыш, а выхода нет, нет, нет… И я не знаю, как мне жить дальше.
…Женщина шагнула в комнату, подняв подсвечник с единственным оплывшим огарком. За ней в сумраке коридора маячила широкоплечая фигура мужчины, тяжелые складки густо-красного плаща.
Женщина выглядела лет на сорок. Может быть, на самом деле ей было меньше — в те (в эти?) времена люди старились (старятся?) быстрей. Надвинутое по самые брови белое покрывало — длинное, что-то среднее между покрывалом и плащом — на шее стягивал резной обруч желтого (кажется) металла. В узорной кайме мелкого жемчуга обрюзглое, с брыльями лицо, родинка сбоку носа. Глаза — большие, светлые. Она смотрела на Эда, неприязненно поджав губы. Он видел держащую подсвечник руку — маленькую, в набухших жилах. Жемчужную отделку на рукаве — такую же, как по краю покрывала. В перстне поблескивал квадратный прозрачно-голубой камень.
Парень легонько подтолкнул ее в спину и шагнул вслед — из тени, щурясь на свет свечи. Эд мельком удивился — отстраненно и неуместно. Такое встретить в домонгольской Руси он не ожидал.
Бывают такие лица, наводящие на мысль о межрасовых браках: при общей европеоидности черт — носа, скул, — сохраняется легкая нивелированность глазных впадин и явно азиатский разрез глаз. Что самое странное, волосы у парня были русыми — то ли волнистыми, то ли просто давно нечесанными. Бороды не было, была вполне современного Эду вида небритость… Половцы! — сообразил Эд вдруг. Их вроде ведь и прозвали так за цвет волос — от русского «полова» — солома… И правда, выходит, межрасовый брак. Кто-то женился по расчету. Или не по расчету не женился…
Парень что-то говорил женщине, показывая на Эда. (Тот торопливо поднялся, отталкиваясь скрученными локтями от печки.) Женщина подошла ближе — почти вплотную, поднесла подсвечник к его лицу. Вглядывалась. Потом спокойно переложила подсвечник в левую руку, обернулась к своему спутнику и вдруг с размаху влепила ему оплеуху.
В тишине парень медленно поднес пальцы к щеке. Губы растянулись в усмешке — кривой. Он сказал что-то, показав на этот раз в открытую дверь (из фразы Эд понял отдельные слова: «аз», «князю», «глаголю»), и ребром ладони чиркнул по горлу женщины.
Она отступила. Огляделась, быстро поставила подсвечник на край лавки и, обернувшись, поднесла к лицу парня растопыренные пятерни.
— Сто!
Это неожиданно понятное «сто» поразило Эда. В их речи вообще проскакивало много знакомых слов, но для них они, видимо, значили не то же, что для него — общего смысла выражений он все равно не понимал. Но уж тут нельзя было ошибиться. Числительное…
