Харуко (переглянувшись с Тоёдзи). Да, уж если матушка чего-нибудь захочет…
Тоёдзи. Таков уж закон природы. Либо покорять, либо покоряться.
Кавасаки. Вот именно, борьба… Либо ты победишь, либо тебя победят. Постепенно я понял, что надо или оторвать Сэцуко от матери и полностью подчинить ее себе, или самому покориться… Не смейтесь, пожалуйста. Я боролся… В доме в Омори нам устроили роскошную жизнь, даже горничную приставили, казалось бы, чего еще желать, но чем больше для нас делали, тем ожесточеннее я боролся… С дьявольским влиянием матери, точнее, с призраком матери, мелькавшим в Сэцуко…
На лестнице появляется Тэруко в пижаме, крадучись спускается вниз и, никем незамеченная, потихоньку сзади подходит к Сэцуко.
Тэруко (подражая голосу матери). Чем это вы тут занимаетесь?
Все ошарашены. Особенно Кавасаки, он даже вскакивает. Тоёдзи смеется.
Сэцуко. Это ты, Тэру-тян? Как ты меня напугала!
Тэруко. Успокойся, мама во флигеле. С тетушкой.
Тоёдзи. Что это ты явилась заспанная, в такой час?
Тэруко (с восторгом). Хорошо у вас тут… Уже полночь, кажется?
Тоёдзи. Не смей дерзить… Принеси-ка лучше воды.
Тэруко. Ладно, сейчас. (Берет кувшин, идет направо, толкает дверь, но дверь не открывается.) Сэцуко. Двери заперты.
Тэруко с понимающим видом кивает, поворачивает ключ и выходит.
Тоёдзи (хлопает Кавасаки по плечу). Ну что, арендаторский сын? Здорово ты струхнул.
Кавасаки. Условный рефлекс. (Наливает вино, залпом выпивает и тяжело вздыхает.)
Появляется Тэруко с кувшином в одной руке, бутылкой сидра и стаканами – в другой.
Тоёдзи. Вот это да!
Тэруко с гордостью ставит стаканы перед женщинами. X ару ко. Спасибо. (Чокается с Тэруко.) Молодчина!
Кавасаки (делает несколько неверных шагов, хватается за стул, падает, но тут же встает на ноги). Тоё-сан… Сегодня выпьем как следует…
Тоёдзи. Давай-давай…
Кавасаки (поднимает и разглядывает пустую бутылку). Что, больше нет? Пойду куплю… Мне весело, Тоё-сан, весело… (Расхаживает по комнате, поет.) «Товарищи, ряды теснее сдвинем, нам вместе жить и вместе умирать!»
Пошатываясь, направляется к Сэцуко, которая наигрывает на пианино какую-то классическую пьесу.
Послушай, Сэцуко… Ты совсем меня не понимаешь… Ты должна порвать с матерью и с этим домом, не то погибнешь. Да ты и сама это знаешь… Раньше я не представлял, что нам делать, но сейчас все по-другому. Я вижу путь, по которому надо идти. А ты вдруг ударилась в мистику. Нет, не понимаешь ты меня, совсем не понимаешь…
