Заразившись энтузиазмом Нонни, Пейдж сама помогла ей обставить домик, и, хотя она боялась, что со временем цвета потускнеют, ничего подобного не случилось. Напротив, эти два цвета перешли и на Нонни – она стала носить одежду, выдержанную в этой цветовой гамме. Например, она любила белые платья, юбки и блузки и даже строгие костюмы, а в украшениях – кольцах, ожерельях и даже ленточках, стягивающих волосы, – отдавала предпочтение красному. Сегодня на ней были воздушная, так называемая «летящая блуза» и крохотные красные туфельки. Принимая во внимание, что она сохранила стройность фигуры и хрупкость – именно этим на нее походила Хлоя, в то время как длинноногая Пейдж больше походила на Пола, – Нонни казалась сказочным эльфом.
Она сидела на своем любимом белом плетеном стуле и держала на руках Сами, которая очень внимательно изучала ее.
– Гм, ребеночек, честное слово, ребеночек. Тебе следовало позвонить мне сразу, как только девочку привезли!
– Ты знаешь, я находилась тогда в состоянии тихого помешательства, и мне не хотелось перекладывать на кого-либо свои трудности. Кроме того, с тех пор, как я открыла дверь и обнаружила за ней Сами, у меня не было возможности перевести дух.
Субботу Пейдж посвятила перевозке из дома Мары наиболее громоздких предметов, предназначавшихся для девочки, в свой дом. Это ей удалось осуществить только благодаря самоотверженной помощи возбужденных соседей. Потом последовала поездка в Маунт-Корт и целая куча вопросов, на которые ей пришлось давать исчерпывающие ответы, и, наконец, новый круг вопросов, которые ей задавал представитель агентства по вопросам усыновления, и новые поездки.
– Какая она милая малышка, – агукала над ребенком Нонни.
Пейдж присела рядом и попыталась поймать взгляд Сами. На секунду взгляд девочки переключился на нее, но потом снова вернулся к Нонни.
– Слушай, она настоящее золото, а не девочка. Ночью спит, не просыпаясь, плачет редко. Думаю, что она еще не отошла от путешествия. Возможно, она перестанет спать так много, когда чуть-чуть окрепнет, но здоровье у нее неплохое. Я попросила Энджи осмотреть девочку.
– Почему Энджи? – спросила Нонни, преисполненная семейной ревностью. – Почему этого не сделала ты?
– Врачу не стоит исследовать и лечить своих близких. Я, разумеется, не утверждаю, что Сами принадлежит мне, – быстро добавила она. – Я просто оставила ее у себя, пока для девочки не найдут настоящих приемных родителей. Мне показалось, что Энджи будет более объективной. Она и в самом деле мне очень помогла вечером в пятницу, говорю об этом со всей откровенностью. – Тут Пейдж подавила неожиданно охватившую ее дрожь. – Я не понимаю, чтобы раньше я когда-либо доходила до такого состояния.
