Павел повернулся лицом к Стволу. С расстояния в пять километров детали на белом теле Ствола не замечались — он казался идеальным цилиндром, мачтой без парусов.
Павел перевел взгляд дальше.
От куба лаборатории не осталось ничего, кроме странных, металлических на вид башен, похожих на чудовищные клыки. Башни торчали из стометровой воронки в земле, заполненной плотным черным дымом «аморфного времени». Воронка постепенно росла в глубину, «дым» разъедал землю, горные породы, металлы — любое вещество, кроме башен, добавляя работникам Центра защиты новые заботы и тревоги.
— Учти, что все эффекты, о которых говорил Златков, реальны. — Федор опустился на колено, проверяя защиту сапог скафандра.
Павел посмотрел на грозное сооружение в несколько сот метров высотой, похожее на старинную пушку, ствол которой уперся в тело Ствола. Оптимизатор единственной временной линии «настоящее — прошлое», с помощью которого Павла должны были «выстрелить» внутрь Ствола.
— Мы готовы, — раздался в наушниках голос Ромашина.
До Павла не сразу дошел смысл сказанного.
— Я тоже, — с запозданием ответил он.
Федор, продолжавший что-то говорить, вдруг замолчал, поднялся, похлопал Павла по плечу и протянул руку.
— До встречи, Павел. Будем ждать.
— До встречи. — Павел пожал руку и пошел к куттеру в низинке у рыжего ручья.
Через несколько минут он стоял на верхней смотровой площадке металлического левиафана, уткнувшегося хоботом в Ствол. Чуть задержался у люка. Сзади уже никого не было видно, равнина из конца в конец была пуста, поднявшийся ветер гнал по ней зеленые волны, солнце скрылось за растущей пеленой облаков.
— Даем предупреждение, — послышался в наушниках чей-то голос.
Над холмами трижды прокатился леденящий душу вопль сирены. И стало совсем тихо будто в Центре вырубилась связь или отказала рация скафандра.
Павел шагнул к люку и остановился. Ему показалось, что кто-то большой, как планета, но дружелюбно настроенный посмотрел на него сверху.
— Это… вы? — спросил инспектор негромко, забыв, что его слышат в Центре.
— Да, — раздался знакомый твердый и спокойный Голос. Он мог бы принадлежать и нормальному, уравновешенному и сильному человеку. Павел даже представил его лицо, тут же подумав, что у хозяина Голоса, возможно, лица нет совсем.
— Что меня ждет? Вернее, что ждет нас всех?
Молчание.
— Не хотите отвечать или не знаете сами?
Снова молчание. Тишина и в Центре.
— Тогда ответьте хотя бы, кто вы?
Минута, потом тихий и вежливый ответ:
