Он слышал, как они искали, шарили в расселинах копьями и приближались к нему. Он вспомнил: шайенн не умирает как суслик, съежившийся от ужаса в норе. Шайенн умирает в сражении, повернувшись лицом к врагу, с которым он бьется.
И еще вспомнил, что наказывал ему отец. Пусть ноги коротки, как у барсука, и не годятся для быстрого бега, но он много недель карабкался по отвесным скалам, и руки налились силой гризли.
Кроу подошли почти вплотную. Он выскочил им навстречу. В его руках была сила большого медведя, на губах — смех его храброго отца.
— О Майюны этих скал, — воскликнул он, — поборемся! — Он отмахнулся от копья первого из врагов, словно то была в руках ребенка игрушечная палочка для добывания огня. Он схватил первого из врагов, оторвал от земли и с силой швырнул в остальных, и те бросились врассыпную, а он подскочил и ударил одного справа и одного слева и отскочил назад, дожидаясь их приближения.
Но они не приближались.
В темноте они пребывали в замешательстве и в испуге. Переговаривались между собой: «Этот, — говорили они, — что смеется, когда он один в окружении многих». Они отступили. «Этот, — говорили они, — что призывает духов сражаться вместе с ним». Они отступили еще дальше. «Это демон, — говорили они, — что принял облик врага, чтоб заманить нас в поганое место, навстречу смерти». Они повернулись, и бежали, и остановились лишь у своих лошадей, привязанных к колышкам в лощине. Сели и быстро умчались прочь, и пока они ехали, повесть, которую они расскажут об этих событиях, разрасталась у них в голове.
Медвежонок пришел в деревню с запада; солнце позади него устраивалось поближе к горизонту. Он был утомлен, и мешок из старой шкуры был очень тяжел. Медвежонок не стал обходить деревню, чтоб появиться через вход на востоке. Он прямо ступил на простор центрального круга. Не глядя по сторонам, прошел он мимо жилища Желтой Луны, не повернул головы, чтоб увидеть Пятнистую Черепаху, которая, стоя у входа, пристально смотрела на него. Прошел мимо священных вигвамов зачарованных стрел и бизоньей шапки. Он направлялся прямо к жилищу Белого Волка.
Там его встретила тишина. Он повесил копье на кожаном ремне на один из шестов. Положил мешок. Жена Белого Волка взяла кухонную утварь и вышла. Белый Волк видел, как Медвежонок приближался, — трубка была готова. Они сели бок о бок. Передавали трубку друг другу.
— Мой друг, не поговоришь ли ты за меня еще раз? Мои подарки — в этом мешке.
