— Не понимаю, расскажи мне, что там делается.
— Да, ничего особенного. Поимеет он тебя на глазах у всех, этим все закончится. Обычно все ведьмы ждут этого, не дождутся, а тебе, я смотрю, это не нравится. Тяжело тебе, девка, будет ведьмовать с таким подходом к жизни. Ты как будто в нашем деле случайная.
— Скажи мне, Селена, зачем все это устраивать? Ведь это так гадко. Как он может делать это? Для меня это ужасное оскорбление!
— Вот я и смотрю, случайная ты, с ним была, а не замарал он тебя. Обычно ведьмы после общения с ним ждут этого посвящения, чтобы всем показать свою близость с ним.
Голос Маринки перешел на крик:
— Для чего все это!? Чтобы унизить меня!? Ему что, ребенка мало!? Я лучше умру, чем пойду на это.
— Тихо, дурочка, я помогу тебе пережить это. Вот возьми этот порошок, как только выйдешь из костра, тебе вино дадут выпить, так ты незаметно порошок туда высыпи, он мгновенно растворится. Ты помнить ничего не будешь, а делать будешь так, как он прикажет. А умирать тебе еще рано, не настрадалась еще.
Еле успела Маринка порошок спрятать, как в домике материализовалась Изольда, она смотрела на них с подозрением:
— Ты что девчонке говорила? Господин приказал ей ничего не рассказывать. Смотри у меня, накажет он тебя, ты знаешь, чем это пахнет.
— Ну что ты, Изольдочка, я девочку подбодрила только, молоденькая очень она, смотри, ведь ей только пятнадцать, не опытная она.
— Пора бы ей уже опытной стать. Господин с ней провел в два раза больше времени, чем обычно он проводит со всеми, а она еще не опытная! Все, заканчивай базар, пора ее одевать. Вставай, уже хватит валяться, выход через десять минут.
Она грубо схватила Маринку за руку и рывком поставила ее на ноги.
Селена надела на нее широкую белую шелковую рубашку. А на улице действительно уже было темно.
— Как там, Изольдочка? — спросила заискивающим тоном Селена.
Селена чувствовала себя виноватой, видно сильно она боялась Изольду.
— Как, как — праздник в самом разгаре. Скоро костер зажгут. Нам с тобой придется присоединиться ко всем позже. Хозяин приказал нам ее вести. Все традиции меняет, обычно он сам ведет, а тут как будто боится чего. Не нравится мне она. Нет в ней к Господину почтения.
— Ну что ты, Изольдочка, девчонка прямо умирает от счастья, только боится очень.
— Ладно, полетели. Приземлимся недалеко от поляны. Ты ей, перед тем как вывести, инструкции дашь. А я первая пойду. Ты на меня смотреть будешь, как знак тебе подам, выведешь ее.
