«Вставай, вставай, вставай, – шептали голоса, доносящиеся словно издалека. – Замерзнешь – умрешь – пропадешь!»
Но нет сил даже разлепить веки, не то что шевельнуть рукой.
«Ты должна встать! Немедленно! Сейчас же! Иначе холод – гибель – смерть!»
Мысли царапаются в голове, как противные маленькие мышки, и нет от них покоя, нет от них спасения.
«Но я не могу…»
«Надо встать! Всего несколько шагов, и ты в безопасности… Ты не можешь позволить себе пропасть вот так! Иначе он будет торжествовать!»
Дезире прикусила губу. Очевидно, до крови, потому что сразу же ощутила во рту ее солоноватый привкус.
«Господи, я жива! – в смятении подумала она. – Какое счастье! Теперь надо только встать на ноги и идти».
Главное – забыть о боли, о том, что голова словно раскалывается на куски. «Потом… Я отложу боль на потом. Когда доберусь до замка…»
С судорожным всхлипом Дезире рывком садится.
И в то же мгновение открывает глаза.
Тин-тон. Важно шуршат маятником часы, со стены на самозванку укоризненно смотрит портрет Марии-Антуанетты, судя по всему, работы Виже-Лебрен… И в камине золотятся угли. Тепло… и хорошо. Господи, как хорошо!
«Этого не может быть, – в смятении думает Дезире. – Нет! Я умерла… и мне все это снится. О-о!»
Часы хрипят, кашляют, словно прочищая горло, и бьют двенадцать раз.
Двенадцать раз… Полночь… Рождество.
Дезире протягивает руку и трогает покрывало на постели. Нет, она вовсе не умерла. Она лежит на своей кровати в голубой спальне. Так что же, неужели ей привиделось все, что было? Тень, скользнувшая по ковру, нападение, коварный удар…
Машинально Дезире коснулась своих волос – они были влажные, а материя платья в нескольких местах стала мокрой из-за снега. Нет, то, что случилось с нею, произошло наяву. Кто-то доставил ее сюда после того, как какой-то мерзавец оглушил ее и вынес из замка, чтобы она замерзла до смерти. При одном воспоминании о морозе и метели Дезире стало нехорошо.
Итак, кто-то спас ее, но кто?
Мадемуазель Дезире Фонтенуа так устроена, что любит выяснять все до самого конца. И она выяснит.
