На Санни даже смотреть было больно.
— Что с ней, профессор?
— Лучше вы, мистер Малфой, расскажите, при каких обстоятельствах ее обнаружили. Как можно подробнее.
Рассказ занял минуту, пока Помфри перекладывала Санни на носилки и упаковывала в теплые одеяла.
— Гермиона! Что за пожар?!
— Гарри, молчи и слушай. Остаешься сегодня за главного по факультету, я аппарирую с мисс Уинкль в Мунго. Проводишь нас до границы антиаппарационной зоны.
Помфри аж подпрыгнула:
— Аппарация может быть опасна!
— Промедление опасней! — Отрезала Грейнджер.
От этих слов меня пробила дрожь.
— Гермиона, может, лучше я?..
— Гарри, кто из нас учился на колдомедика, я или ты? Не спорь…
Пока Грейнджер давала ценные указания Поттеру, я тихонько подошел к Санни. Мертвенно-бледная, глаза полуприкрыты, искусанные губы кривятся от боли, тонкие ручонки судорожно сжаты у груди… она казалась совсем крохотной в ворохе пуховых одеял. Потерянной. Беспомощной. Умирающей.
Едва сознавая, что делаю, я снял с шеи медальон — серебряную монету с изображением скорпиона, подарок родителей к поступлению в Хогвартс — и осторожно надел на шею Санни. Накрыл ладонью ее стиснутый кулачок, прошептал: «Я с тобой!»
— Мистер Малфой, отойдите! — Грейнджер махнула палочкой, поднимая носилки в воздух.
Пальчики Санни вдруг разжались, и мне в ладонь легло что-то теплое, твердое и гладкое.
— Ну вот и побратались… — Прошелестела она, не открывая глаз.
Проводив взглядом носилки и преподавателей, я раскрыл ладонь.
В моей руке тускло мерцал брелок в виде сердца из красного стекла. Кожаный шнурок, грубая работа. Дешевенькая вульгарная побрякушка…
Даже не пытаясь проглотить вставший в горле ком, я прижал к губам ее сердце.
* * *
Слух о нездоровье Санни разлетелся по замку моментально.
В гостиной Хаффлпаффа собралась по меньшей мере половина студентов школы. Молчали. Вздыхали. Обменивались взглядами.
— Малфой, сядь уже, не мелькай! — Раздраженно буркнул Хьюго.
Не отреагировав, я продолжал ходить туда-сюда по гостиной.
Эббот умчалась проводить разборки со Слизнортом, Поттер направился «размораживать» Забинь, про которых я напрочь забыл, Роза с ногами забралась в свое любимое кресло и оттуда зыркала исподлобья то на меня, то на брата, то на кузенов.
Вдруг Хьюго «отмер» и бросился к выходу со словами:
— Мама вернулась! Малфой, ты с нами?
Мог бы и не спрашивать…
В кабинете профессора Грейнджер царил теплый полумрак. Мы ввалились в дверь и застыли на пороге, выжидательно уставившись на декана Гриффиндора.
