Как раз недавно покупала одному нерадивому второкласснику, который на школьных уроках никак не раскусит очарований французского языка, учебник. Специально сказала продавцам: «Пожалуйста, повеселее!» Они меня поняли. Принесли учебник в виде комиксов, французские идиомы плавают в облачках возле раскрытых ртов нарисованных ребятишек. К учебнику прилагаются три учебные кассеты и просто кассета – с песенками. Есть и фильм, прошу прощения, «фильма», но ее в тот момент не было, объяснили мне продавцы, распродали. Поскольку спрос на фильму больший, чем даже на комиксы. Стоит ли говорить, что теперь оторвать мальчика от нового развлечения невозможно и книжку от него приходится прятать.
В общем, издателям бумажного кино есть у кого поучиться. И потому, от всей души поблагодарив нашего тапера, нашего Деда Мороза, досточтимого Сегацу-сана за подарок, пожелаем ему в новом году не останавливаться на полумерах и играть ва-банк, может быть, даже самому нарисовать картинки, но еще лучше найти наконец нормального режиссера, который уловил бы его печальную игру с пошлостью, массовой культурой, русской классикой, не переступил заветной грани и освободил писателя от киноразвлечений для создания просто романов.[1]
О пути к гармонии
В Дели, где регулярно проходит книжная ярмарка и где Россия была на этот раз почетным гостем, есть улица имени Льва Толстого и огромное офисное здание Tolstoy House. Толстого здесь чтут. Попав сюда, понимаешь: и правильно. Не только потому, что Толстой написал Махатме Ганди письмо и сам изучал индуизм. Главное – Толстой про Индию все понял. И даже до того, как увлекся Востоком. Помните Пьера Безухова в плену? Там Пьер узнал утешительную истину: «на свете нет ничего страшного». Он осознал также, что человек сотворен для счастья и еще – что «сопрягать надо».
Все это вслед за Пьером открываешь для себя, попав, нет, не в плен, а просто в Индию.
Веселый моторикша, усаживая нас в свою мелконькую колясочку, кричит: «Welcome to my helicopter!» – и что-то решительно дергает. Оглушительный рев, летим… Пристегните, пожалуйста, ремни. Какие уж там ремни. Утлая машинка больше всего, кажется, подходит для катания малышей по дорожкам парков, а не солидных русских журналистов. Но вскоре все эти лишние мысли выдувает пронзительный ветер, и ты понимаешь, что действительно сотворен для счастья. Оно в том, чтобы не думать.
Геликоптер вырывается на какую-то просторную закругляющуюся площадь. Мы ныряем в бушующее, орущее, бешено сигналящее море машин, подвижный автомузей – битые индийские «Амбассадоры», смахивающие на наши «Победы», юркие мотоциклы, мопеды, сверкающие, только что с конвейера «Лендроверы», зеленые вертолетики моторикш. Никто как будто не обращает ни на кого внимания, о сигнальных огнях все забыли, боковые зеркальца испуганно вжали уши: все равно собьют, и их здесь загибают. Единственный способ напомнить о себе – прогудеть погромче, но не предсмертный ли это крик? Нет, все мчатся себе и мчатся в миллиметре друг от друга, кружат в этой жуткой воронке, и никаких аварий. На свете нет ничего страшного.
