Есть сгусток сведений с западных склонов Ферганского хребта. Другой очаг - восточная часть советского Тянь-Шаня; хребет Терскей-Алатау, хребет Сарыджаз, Хан-Тенгри. Из многих сигналов вот для примера один.
Как часто бывало в нашей работе, пришлось мне самому навестить на дому геолога М.А.Стронина, о котором пока долетел только слух. Вместе с источником слуха, другим геологом, мы едем за город, идем где-то по шпалам и бездорожью, но достигаем многоэтажного здания. М.А.Стронин оказался дома. Вот его рассказ.
"В августе 1948 г. я проводил геологческие работы на Тянь-Шане, в восточной части хребта Терскей-Алатау. Однажды, с двумя киргизами-проводниками и конюхом, я заночевал на альпийском лугу над долиной, прилегающей к району р. Иныльчек, недалеко от языка одноименного ледника. Далеко кругом ни населения, ни стад. Лошадей мы оставили в долине, ниже места ночевки. На рассвете киргизы разбудили меня, говоря, что кто-то ворует лошадей. Действительно, в предутренней мгле я рассмотрел кого-то около лошадей, сбившихся в кружок головами внутрь, и, схватив штуцер, быстро пошел вниз. Ясно увидел, что ходит кто-то на ногах. Руки длиннее обычных, поэтому я подумал, что там киргиз в халате, и закричал по-киргизски: "Зачем воруешь?" На оклик существо остановилось, оглянулось; раздался гортанный приглушенный звук, напоминающий крик горных козлов; сущест- во сначала довольно спокойно отошло от лошадей, а затем побежало. Всего я видел его на протяжении 7-10 минут. Побежало же оно не в противоположную от меня сторону, на тот склон долины, а по освещенному солнцем склону, по которому я спускался, наискосок от меня. Когда оно пробегало не более чем в 100 метрах, я видел его очень хорошо, не против солнца.
Помню это существо как сейчас: оно запечатлелось, как сфотографированное, в моих глазах. Когда оно побежало, подумалось, что это медведь, и я уже готов был стрелять, но со всей ясностью увидел, что это не медведь, - потому так точно и запомнил образ. Для медведя он был какой-то слишком стройный. На крутой склон это существо мчалось, помогая се- бе передними конечностями, подкидывая их под себя, как ло- шадь, бегущая наметом. Бежало вроде немного боком, косо. У медведя - морда, рыло, а у этого - не вытянутая вперед по- звериному морда, а гораздо более округлая. Покрывавшая его шерсть для медведя была слишком коротка, по окраске же хоть темно-бурая, но более желтого тона, чем медвежья. Я охочусь давно, много видел всякого зверья, но такого не видел. Это было что-то совсем особое: человеческого мало, но в то же время и не звериное. Стараясь понять, человек это или медведь, я так и не решился выстрелить, пока существо это не перевалило через склон, в сторону ледника и не скрылось из вида. Лошади мои оказались в мыле, особенно в пахах. Проводников-киргизов я нашел сидящими в одном из боковых отвержков; они в ужасе повторяли, что это - киик-кши (дикий человек). Они наотрез отказались следовать со мной дальше.
