— Говорят, милый, жизнь прожить — не поле перейти, — подливая гостю чаю, заметила Степанида Александровна. — Плохо, что твой связался с хулиганами, это к добру не приведет. Моя познакомилась с одним тоже, — помедлив, с трудом произнесла она, — с виду вроде человек, как человек, а заглянешь во внутрь — дерьмо.
— Что вы, Степанида Александровна, — возразил Кузнецов. — Можно ли так говорить о друге дочери?
— Может, он ей и друг, да только мне от этого не легче, — в сердцах проговорила Степанида Александровна. — Позавчера, нехристь, нализался водки, поехал кататься на машине, да и вылетел из кузова: теперь в больнице лежит. Ходила она давеча к нему, так не пускают, говорят: приема нет.
— Не пускают, значит, тяжело ранен, — сделал вывод Кузнецов. Перевернув пустую чашку, он быстро поднялся и застыл у стола. — Спасибо, Степанида Александровна, за угощение. Такого варенья, как ваше, я еще никогда не ел.
— Полно тебе, Константин Петрович, — махнула рукой старушка, — какое это варенье, названье одно.
— Не скромничайте, Степанида Александровна, — улыбнулся Кузнецов. — Я готов биться об заклад, что лучше вас никто не может готовить. Здешних хозяек я отлично знаю. Не впервые проверяю электропроводку,
— Неужели все угощают вареньем? — засмеялась Степанида Александровна,
— А как же!.. Монтер! — гордо сказал Кузнецов.
Через несколько минут Степанида Александровна провожала гостя из дома. На крыльце он пожал старушке руку и проговорил:
— Кстати, Степанида Александровна, у меня есть знакомый врач. Он может устроить вашей дочери свидание с больным.
— Константин Петрович, — всплеснула руками Степанида Александровна, — что же ты молчал до сих пор? Договорись с ним. Уж я тебе за это баночку варенья положу…
Глава 15
БАТТАЛОВ — ПРЕСТУПНИК?
Зазвенел телефон. Майор Розыков застегнул ворот рубашки, помедлил секунду и взял трубку. Кто-то, не переводя дыхания, сообщил, что на улице Кирова, возле гастронома, стоит машина Расула Батталова.
— Спешите, — предупредил незнакомец, — иначе Батталов исчезнет!
До улицы имени Кирова было не больше километра. Через десять минут Розыков уже стоял у машины ШЛ 24–27.
Расул Батталов, узнав с кем имеет дело, до того оторопел, что не в силах был произнести ни одного слова, Его глаза были полны недоумения и ужаса.
— Что с машиной? — нарушил молчание майор.
— Сам не знаю, — сказал Батталов, — вчера ездил много, машина хорошо работала; сегодня ездил мало — совсем не хочет работать.
