Стащил маску – араб, молодой, загорелый, без особых примет. Может, я с ним позавчера на улице столкнулся – лицо из тех, которые не запоминаются. Из любопытства пошарил по карманам – серебро, тонкая пачка десятирублевых ассигнаций, приличный складной нож. Документов, естественно, нет.
– Вы господин Воронцов?
Я повернулся, вскидывая автомат. Передо мной стоял пожилой, в белом халате врач, возможно, с обстрелянной скорой.
– Собственной персоной.
– Один из раненых зовет вас. Пойдемте.
– Как он?
– И получаса не протянет. Медицина тут бессильна.
Раненым оказался Берген. Ему досталось неслабо. В первую же секунду он поймал две пули. Одна в бедро, едва не зацепив артерию и вызвав обильное кровотечение, вторая – мазнула по голове, отчего он потерял сознание. И две пули добавил тот боевик, третий, который зашел нам в спину, с пандуса. Одна пуля в грудь, другая в живот. Около Бергена суетились врачи, стоял передвижной штатив с капельницами, пытались что-то сделать, но с первого взгляда было понятно – бесполезно. Но несмотря на такие ранения, другого уже убившие бы Берген был в сознании и когда я опустился перед ним на колени, он перевел мутный от боли взгляд на меня…
– Все нормально – я взял его руку, сжал ее
– Скажи… – в горле Бергена что-то клокотало, он говорил с трудом – скажи, чтобы они ушли.
– Бросьте… Вам помогут, это же больница, черт возьми.
– Нет… Уже не помогут… ты должен… разгадать загадку…
– Что? Какую загадку?
– Не перебивай – было видно, насколько Бергену тяжело даются слова, но он держался – ты должен… британцы что-то затевают, я это знаю. Что-то…
– Что? Откуда вы знаете? – я наклонился ближе, чтобы не упустить ни слова…
– Я… я работал на них… давно уже… сейчас все равно… для меня… все равно.
– На них? – я не мог поверить сказанному – вы работали на них?!
– Давно уже… Помнишь… Маанию? Тебя ждали… потому что я предупредил…
– Зачем?!
– Неважно… Слушай сюда. Я твою женщину… спрятал, куда сказал… спрятал от них. Все… подстроено… Сноу… Они специально подставили тебе Сноу… он должен был сдать тебе… Бен Ладена… должен был, они все знали… И там, у дома… все тоже подстроено было…
– У дома?
– У твоего дома… тогда. Слушай! – на какое-то мгновение взгляд Ивана Ивановича подернутый пеленой боли прояснился – я не разгадал загадку… ты должен… что-то произойдет. Сегодня или завтра. Что-то, что не позволит нам… действовать как обычно.
– Что? – Берген нащупал мою руку и сжал, я замер, боясь даже дышать – что произойдет?
