Вместе с остальным потоком фургончик вполз в один из коридоров, медленно, часто останавливаясь, пополз вперед. Если в обычном режиме документы проверяли, даст Аллах у каждого пятидесятого – то сейчас шерстили всех.
Мария быстрым движением поднесла к глазам зеркальце, осмотрела себя, опытным, внимательным взглядом ища малейшие признаки страха, растерянности, неуверенности. Одна ошибка здесь – и операция закончится не начавшись. Но их не было – ни одного.
– Попрошу документы! – высокий, чернявый полицейский не представляясь, как положено, протянул руку.
Александр достал из-под солнцезащитного козырька и протянул документы, Мария бросила на руку мимолетный, хищный взгляд – не дрожит ли? Не дрожала…
– Что в машине?
– Офицер, а в чем дело? – Мария улыбнулась своей самой милой и доброй улыбкой, отработанной как раз для таких случаев.
– Проверка документов – офицер ответил холодным, дежурным тоном но, увидев красивую рыжеволосую даму, сменил тон – приказано проверять документы у всех сударыня. Усиление, с утра объявили. Кто у вас?
– Дети. Скауты, старшая группа. В лагерь везем, в Черноморец…
– Не вовремя, везете, не вовремя. Сейчас особый режим ввели, документы у вас на каждом шагу проверять будут…
При массовых проверках, какие имеют место быть при объявлении особого режима, глаз замыливается а люди элементарно устают. Террористы допустили один промах – у них была детская скаутская форма, были чистые документы на себя и на машину – но не было путевок на детей. Жесткая проверка просто не предполагалась. И если бы сейчас проверявший машину офицер зацепился за эти слова и потребовал бы предъявить путевки – на этом бы и закончилось. Все закончилось – оружия в микроавтобусе не было, силовой прорыв закончился бы через несколько метров. Но до офицера не довели точно задачу, да и неизвестна она была – точная задача. Искать террористов – то есть подозрительных, с ручной кладью, на подозрительной машине у которой надо проверить багажник. Никто даже предположить не мог, что шахидами-смертниками могут быть едва достигшие совершеннолетия пацаны. И поэтому офицер бдительность не проявил и показать путевки на детей не потребовал…
– Да уж видим. Решили выехать пораньше, чтобы не попасть в пробки. На выезде утром пробки бывают.
– Оно так. Сейчас, пока стойте здесь. Я пойду к начальнику смены, попрошу, может, даст машину, вас сопроводить. Я быстро…
В салоне повисло напряжение, словно грозовая, готовая разразиться ослепительными разрядами молнии и громовыми ударами грома туча. Это вполне могла быть уловка. Если офицер заподозрил неладное – он должен был понимать, что если поднимет тревогу – умрет первым. А вот если он отойдет от машины под благовидным предлогом – например попросить, чтобы микроавтобусу с детьми полицейское сопровождение дали – и поднимет тревогу? Вот тогда – труба дело, из помещения поста выскочат уже несколько готовых к бою бойцов, в бронежилетах, с автоматами. Возможно, там и снайпер найдется. Труба дело будет, труба, все положат моментально, ахнуть не успеешь…
