Брызжа во все стороны пеной и кровью, чудовище пронеслось у них над головой и, чуть не снеся планшир на дальнем борту, плюхнулось в воду.
— Владыка Небесный! — выдохнул Оуэн.
Дьюранд обернулся.
Бык плыл вдоль борта «Выпи», направляясь в открытое море. Когда он случайно задевал могучим плечом суденышко, то разлеталось в щепки, точно пустая бочка.
Толпа орала, голосила, размахивала хлыстами. Удары обрушивались на быков, на соседей по давке. Обезумевшие животные бросались в воду, брели, потом плыли; большинству была суждена гибель в глубоких водах, хотя иным удавалось-таки обрести желанную свободу, продравшись на полосу берега подальше от толпы. Владевшее толпой лихорадочное буйство постепенно начало слабеть, а потом из города донесся призыв труб. На парапетах появились облаченные в красно-белое солдаты герцога.
Дьюранд поспешно перекидывал на причал все, до чего только успевал дотянуться. А корабль тем временем погружайся под воду, тонул — прямо под ним. Соскочившие на причал Оуэн, Кон и Ламорик едва успели ухватить молодого рыцаря за руки и вытянуть на сушу.
— Какого дьявола тут происходит? — свирепо осведомился Берхард, уставив единственный глаз на стену.
Среди гвардейцев виднелась крохотная фигурка, сгибающаяся под тяжестью стальной кольчуги. Даже в сумерках Дьюранд узнал матовую синеву глаз старого воина. Герцог Гирета.
Герцог Абраваналь поднял над водой меч — слишком тяжелый, не по силам старику. Гвардейцы по обе стороны от него приготовили арбалеты. Меч опустился — и тысячи стрел со свистом сорвались с тетивы. Дьюранд и остальные упали ничком, но стрелы пронеслись мимо — вонзились в крупы и бока плывущих быков. Второй залп послал несчастных животных прямиком на дно.
Повисла тягучая тишина.
Маленький рыцарь уперся руками в парапет. Усы у него были похожи на вислые лисьи хвосты. Дьюранд знал этого рыцаря.
— Слушайте слова Абраваналя, третьего из рода, лорда Акконеля Сильвемерского, герцога великого Гирета, хранителя Меча Правосудия Гандерика.
Сэр Кирен, прежний господин Дьюранда, ненадолго умолк.
— Зверю пучины шлет герцог свое приветствие, — промолвил он потом. — Славьте Акконеля!
И улицы снова взревели.
— Чего это они? — поинтересовался Бейден.
— Основание города, — пояснил Гермунд. — Когда наш знаменитый герцог Гандерик пришел сюда из Йестрина, то, говорят, из ила на дне озера вылез какой-то древний демон.
Поднялся из воды в образе черного быка, покрытого слизью и прядающего ушами.
