— Выходит, Баррстон-Уоллс причислили к вершинам королевства? Признаться, я немало удивлен.
— Белый Освальд — смотритель маяка, — сообщил священник.
— Тот бледный тип с красными глазами?
— Прошло уже десять поколений со времен, когда королевству последний раз грозило вторжение. — Священник снова поскреб подбородок и свистнул носом. — Надо бы проверить, в каком маяк состоянии.
Дьюранд открыл глаза — и обнаружил, что Дорвен смотрит на него. Ее огромные, подернутые поволокой карие глаза словно трепетали. Он просто не мог больше тут оставаться.
— Я схожу.
Все лица с любопытством обратились в его сторону.
— Посмотрю, как там маяк.
Когда он, отчетливо сознавая, каким же идиотом выглядит, шагнул к выходу из зала, по двору крепости эхом разнесся громкий треск: в нем звенели стальные кольца кольчуги, дробилась рукоять секиры. Дьюранд увидел, как привратник отлетает в сторону и валится наземь. Кто-то ворвался внутрь.
Положив руку на рукоять меча, Дьюранд подобрался, ожидая атаки — как и все остальные воины в зале.
— А вот и гонец, — промолвил священник.
— Владыка Судеб… — выдохнул Ламорик. Сжимая в руке обнаженный меч, он посмотрел на Конзара, капитана отряда.
— Нельзя задерживать перечень только потому, что какой-то мальчишка на побегушках… — начал отец Одви.
— Священник, ты с ума сошел? Оставить его мокнуть под дождем? Кто он такой?
— Он вполне мог бы укрыться в сторожке. Однако сейчас нет времени, перечень уже…
Высокая фигура зашагала через двор прямо к ним.
Ламорик кувырком слетел со своего сиденья, а Дьюранд крепко утвердился в проходе. Может, деревенского сторожа у ворот незнакомец отшвырнул без труда, ас ним, с Дьюрандом, придется повозиться.
Рослый чужак шагнул через порог. Отяжелевший от воды плащ с капюшоном обрисовывал широкий крепкий костяк. Массивная рука в черной перчатке откинула капюшон. Вошедший рассеянно провел по голове ладонью, отчего его седеющие волосы встопорщились, точно колосья.
— Геридон? — ахнул Ламорик за плечом у Дьюранда.
Над хмурой улыбкой блеснули серые ледяные глаза.
— Ваша светлость. — Он коротко кивнул капитану Ламорика. — Сэр Конзар. Прошу прощения за то, как я обошелся с тем парнем на воротах, но мне осточертело ждать.
Перед ними стоял сэр Геридон, Паладин Гирета, человек, побеждавший лучших мужей всей Аттии. Дьюранд тысячи раз видел его в зале в Акконеле. Старый воин привычно укладывал штабелем пьяниц и задир.
Дьюранд отступил в сторону, а Геридон, поморщившись, опустился на одно колено.
