Квартира вдруг стала неприятно большой и пустой. Я ходила и включала везде свет.
- Михрютка, это ты? – спросила я, услышав шорох, который заставил меня вздрогнуть.
Тишина.
- Михрютка!
Мелькнуло что-то за кухонным столом и пропало. Посуда от завтрака хоть и вымыта, но кое-как, тарелки не поставлены в сушилку, а грудой свалены на стол, полотенце валяется на полу.
Я открыла холодильник. Михрютка ест, что найдет, но специально для него я покупаю ананасовый компот шайбами и копченый рулет в сеточке. Вот и сегодня принесла ему подарочек. Только есть он не стал. Рулет так и остался нетронутым. Компот хоть и открыт, но к нему даже не прикоснулись.
Я не заплакала. Я взвыла. И побежала звонить Антону.
- Сейчас приеду, - вздохнул он.
Открыв дверной замок, – плевать на все! – я пошла в ванную и пустила воду. Залезла, погрузившись в пенные сугробы по самые ноздри. Но вместо спокойствия и приятной расслабленности, которые всегда приходили в теплой воде, навалилась тоска. Тупая и тяжелая, она, казалось, разъединяла кости и выкручивала суставы. Я протянула руку, нашарила на раковине бутылку, глотнула раз, другой…
- Черт тебя подери, Лиза!
Голос гремел где-то в другой Вселенной, в другом измерении, и в то же самое время находился прямо в моем черепе, в самой его середине. Я приподняла веки, тяжелые и огромные, как у Вия.
- Выйди! Я сейчас, - слова, такие же тяжелые, прошелестели прошлогодними листьями.
- Не видел я тебя голую!
Он рывком вытащил меня из ванны, не обращая внимания на потоки воды, закутал в махровую простыню и потащил в спальню.
- Какой же дурой надо быть, чтобы нажраться прямо в ванне! Ты соображаешь, что делаешь?
Тут мне стало плохо, и Антон поволок меня обратно в ванную.
Напоив водой с нашатырем и накормив активированным углем, он уложил меня под одеяло, подоткнул его, как маленькому ребенку, и сел рядом.
- Не уходи! – проскулила я. – Мне страшно.
- Спи давай, алкан! Никуда я не уйду.
Когда я проснулась, солнце уже перевалило за полдень. С кухни доносились запахи жареной ветчины и кофе. Меня замутило.
Услышав шебуршание, в комнату заглянул Антон. В рубашке с расстегнутым воротом и свободно свисающим галстуком. В руке он держал чашку.
- Проснулась? Жива?
- Частично, - криво попыталась улыбнуться я.
- Уже неплохо. Время – первый час. Звонили с работы. Я сказал, что ты… нездорова. Алена удивилась, услышав мой голос, и сказала, что ничего срочного нет, поэтому можешь… нездоровиться дальше. А мне пора. Советую отлежаться.
