— Это мы должны выяснить, — спокойно сказал Воронов. — Я убежден, что с ними не произошло ничего страшного…
А Турченко заявил, что ни спасателей, ни местных энтузиастов он больше выслушивать не желает. "Все они умные, все они знают… Пусть делают, что приказано!"
С оружия и радиостанции спор вдруг перекинулся на проблему — нужен ли туризм вообще?
Турченко, мрачный и нахохлившийся, уселся во главе штурманского стола.
Он высказал свое категорическое мнение о туризме: баловство, которое чем раньше прикроют, тем меньше будет хлопот.
— Возможно, что вы в какой-то степени и правы, — мягко возражает Воронов. — Вполне возможно, что у нас есть излишние трудности в зачетных маршрутах. Обязательное требование — ночевки в полевых условиях, вдали от населенных пунктов — порой рождает надуманные маршруты, в которых много потенциально-опасных участков.
— А у этого Сосновского тоже надуманный маршрут? — косится Турченко.
— Нет. У Сосновского очень интересный маршрут. И, насколько мне не изменяет память, — очень продуманный.
Воронов никогда не выходит из себя, никогда, даже в самые острые моменты не повышает голоса. Во всей его фигуре сквозит долголетняя тренировка и собранность.
— Разумеется, вы будете защищать, — говорит Турченко и демонстративно отворачивается к окну.
— Вы хотите сказать — защищаться? — очень мягко и вежливо уточняет Воронов. — Да, я вас понимаю. Я ведь сам, как член маршрутной комиссии, утверждал маршрут Сосновского. Но я и не собираюсь уклоняться от ответственности. И если потребуется, я снова поставлю свою подпись. под маршрутом на Рауп.
— Боюсь, что вам не придется ее ставить. Но я, собственно, не об этом. Ваша ответственность в том, что вы в числе других разрешили этот дурацкий маршрут, который, неизвестно еще, чем кончится, если уже не кончился.
— Все это так. Может, он и в самом деле кончится неблагополучно. Но туризм — это спорт. Спорт первооткрывателей, а ни одно открытие не делается без риска. И потом, Григорий Васильевич, статистика утверждает, что в городах под колесами машин и трамваев гибнет больше народу, чем в любых других случаях.
— Э, город, трамвай… Вы еще войну вспомните!
— Во много раз больше, — упрямо повторяет Воронов. — Другое дело, что смерть под трамваем воспринимается как возможная неизбежность, а смерть туриста вызывает недоумение. Но ведь, согласитесь со мной, недоумение возникает только у неосведомленных, весьма далеких от сути дела людей. А те, кто ходит в походы, те знают, что туризм — это не асфальтовое шоссе и кленовые аллеи. Это снежные обвалы, это бурные реки, это самая настоящая дикая природа. Бывают и неудачи.
