Нет уж, я не опущу взгляд, кто первый опустит, тот проиграл, это каждый дурак знает. Она смотрит на меня с презрением, но я не сдаюсь и выигрываю бой: ее глаза ускользают в сторону, затем вновь обращаются к картотеке.
Пациенты заходят и выходят. Часы тикают, навевая Дрему.
— Пожалуйста, следующий, — говорит медсестра.
Следующий — это я. Моя карточка лежит перед ней. Она что-то нацарапывает в ней и кладет в картотеку. Снова взгляд железобетонной твердости, но я весело и непринужденно улыбаюсь.
— Спасибо, — говорю я с пошлой коммивояжерской галантерейностью.
Нет, ее железобетон не заставит меня заикаться.
А доктор — чудак, из тех, у кого голова занята только почками и печенками.
— Раздевайтесь, — говорит он. — В семье никаких заболеваний? Нет? Вот и прекрасно.
Пожалуй, это и в самом деле прекрасно. Я снимаю с себя все и стою перед ним голый, дрожа от холода. Он прощупывает, простукивает, прослушивает.
— Припадков не бывает?
Ну и вопросики задают эти доктора.
— Черт возьми, — вдруг говорит он. — А вы знаете, что левая лопатка у вас искривлена?
Никогда не замечал. Только человек-змея в цирке хорошо знает, что у него на спине. Поколебавшись, спрашиваю:
— А это серьезно?
— Не серьезно, а просто странно, — отвечает он. — В высшей степени любопытный случай. Похоже на… — Он пробормотал что-то непонятное и постучал меня по лопатке.
Не скажешь же ему: «Войдите». Пошлая шутка! Однако что он там такое бурчит? Неужто собирается резать?
— Подождите-ка минутку, — говорит он и выбегает за дверь. Сейчас он вернется с пилой. Хоть бы брюки натянуть. А он там с кем-то болтает. Интересно, с кем?
Я поворачиваю голову… О ужас! — он притащил медсестру. Адам, съевший злосчастное яблоко, едва ли чувствовал себя хуже.
— Видите, сидит совершенно криво, — квохчет док тор. — Чрезвычайно любопытный случай. Не пригодится ли вам для дипломной работы?
Теперь они оба стоят у меня за спиной. Он тычет меня в лопатку холодным пальцем.
— Видите?
Она тоже стучит меня по лопатке и бросает какой-то латинский термин. Я стою голый и прямой как палка, и нет во мне ничего от того молодца, который несколько минут назад в приемной мерился с ней взглядами. Да, положеньице! Я для них что-то вроде белой крысы с искривленной лапой. «Пригодится вам для дипломной работы». Надо же!
— Можете одеться, — говорит доктор.
Я слышу, как захлопнулась дверь. Сестра вышла, вернулась к своему столику, к своим карточкам. И мне придется пройти мимо нее.
