— Дети! Дети! Перестаньте! — усмиряла между тем брата и сестру госпожа Деляну, которой удалось вовремя спасти Дэнуца от кулаков и подножек Ольгуцы.
— Я тебе покажу! — кипятилась Ольгуца.
— Полно, Ольгуца, ну что разговаривать с драчуном, — успокаивала ее Моника, держа за руку.
И они пошли вперед вместе с госпожой Деляну… Дэнуц нагнал их.
— Вы… вы девчонки! — крикнул он, захлебываясь от негодования.
— Неправда! — топнула ногой Ольгуца, возмущенная до глубины души.
— Нет никакого сомнения! Ты мальчик, — вмешался господин Деляну. — У нас есть только одна девочка — Моника. Правда, Моника?
— И я тоже! — запротестовала Ольгуца… — Но я не позволю ему, — она указала пальцем на брата, — меня оскорблять!
— Чистый огонь наша барышня, — прошептал, улыбаясь усами и глазами, дед Георге, обращаясь к человеку, который грузил в телегу чемоданы.
— Утихомирьтесь! — приказал, смеясь, господин Деляну. — Кто поедет со мной на дрожках?
— Я! — выкрикнул Дэнуц.
— Нет, я! — оттолкнула его Ольгуца.
— Я первый сказал!
— Ну и что?
— Как что?
— Я с тобой не разговариваю!
Тем временем госпожа Деляну села в коляску.
— А со мной никто не едет?
— Я, tante[3] Алис, — вызвалась Моника.
— Тогда вы оба садитесь вместе со мной на дрожки!
— Пускай он едет в коляске, — настаивала на своем Ольгуца.
— Барышня, — шепнул ей дед Георге, — садитесь рядом с дедушкой на козлы.
Ольгуца просияла… но тут же изобразила мученицу.
— Поезжай на дрожках! Мне они не нужны!.. Ну и пусть! — с притворным вздохом сказала она, взбираясь на козлы. — Все против меня, я знаю!
И, схватив кнут, стегнула лошадей.
— Сидите тихо, барышня, не то опрокинемся!
— Дед Георге, — подскочила Ольгуца, — гони что есть мочи… Чтобы не догнали! Слышишь, дед Георге?
— Мое почтение, господин Йоргу!
— А! Как поживаете, господин Штефля? Молодцом?! Все такой же бодрый?
— Покорнейше благодарю! Служба… Ммда!..
Нетерпение и ярость бушевали в душе у Дэнуца, сидевшего на дрожках, равно как в копытах у коня, стоявшего на месте.
— Поехали, папа, ну, пожалуйста… скорее…
— Подожди, братец, к чему такая спешка? Можно подумать, что ты председатель кассационного суда.
— Бог даст, глядишь, и станет! — от всего сердца пожелал ему господин Штефля.
— А что, дело дошло до суда?
— До кассационного-то суда не дошло, — скромно признался он. — Только до апелляционного!
— Может быть, подсобить?
— Хорошо бы!.. — осмелился попросить начальник станции.
— Ну что же! Обсудим!
Дэнуц изнемогал: коляска совсем скрылась из виду. У него перехватывало дыхание при одном воспоминании о том, как Ольгуца вскарабкалась на козлы… Столько горечи накопилось в его душе, что, прикрыв глаза, он внезапно представил себя в коляске рядом с матерью; ему хотелось плакать и чтобы его утешали… Но его место в коляске было занято Моникой!.. Дэнуц от нетерпения ударял ногой по колесам дрожек.
