А как на нижнюю Оку попали русы? Через Оку шло ответвление Великого Волжского пути. Как мы уже знаем, из Москвы-реки через несколько волоков можно было попасть в Днепр на территории Смоленского княжества.
Второй путь к Днепру – волок между притоком Оки рекой Угрой и рекой Десной в районе Ельни. Спускаясь вниз по Десне, можно было достичь города Чернигова, а далее выйти к Днепру. Запомним этот путь. Именно он был главной коммуникацией столицы Черниговского княжества с его периферией – Муромом и Рязанью.
Наконец из Оки был водный путь на юг в Черное море через Дон. Туда шло два пути: первый по рекам Проне, Ранове и Хупте к волоку в районе Рясского поля, который приводил к реке Лесной Воронеж и далее в Дон. Второй путь на Дон шел по рекам Уле и Шати, а затем – волок до Иван-озера, из которого вытекает Днепр.
Как видим, Муром, а затем и Рязань находились в центре коммуникаций и, без преувеличения можно сказать, были «портами пяти морей». Вполне понятны и многочисленные находки арабского серебра VIII—Х вв.
А как быть с названием города? Ряд современных историков считают, что Муром – это славянский перевод древнескандинавского названия Myramar.[46]
Итак, на мой взгляд, историю Рязанского княжества надо начинать с прихода в бассейн реки Оки русов в конце VIII – начале IX вв. До этого верховья реки Оки примерно до впадения в нее Москвы-реки, а, по мнению других историков, до современной Рязани занимали варяги, а ниже по течению – угро-финские племена.
В основанных русами городах Муроме и нескольких других, названия которых не дошли до нас, соседствовали русы, вятичи и угро-финны, что в известной степени подтверждается археологическими находками.
Главным городом русов на Оке был Муром, там, видимо, и сидел наместник Рюрика, или конунг, считавший Рюрика своим сюзереном.
Вятичи, как и другие славянские племена, были язычниками. Киевский монах Нестор с возмущением и злобой описал их быт: «…живяху в лесе, якоже всякий зверь, ядуще все нечисто, срамословье в них пред отьци и пред снохами; браци небываху в них, но игрища межю селы. Схожахуся на игрища, на плясанье, и на вся бесовская игрища, и ту умыкаху жены собе, с нею же кто сьвещашеся; имяху же по две и по три жены. Аще кто умряше, творяху тризну над ним, и по сем творяху кладу велику и възлажахуть и на кладу мертвеца, сожьжаху, а посем собравше кости, вложаху в судину малу и поставяху на столпе на путех, еже творят Вятичи и ныне».
