В его голосе звучало даже подобие гордости.
– Ты бы хотел с ней жить?
Эсса сделал удивленное лицо:
– Нет. Зачем?
– Она же твоя мама.
– Я ее и так вижу, когда захочу.
– Но это сейчас. А в детстве? Тебе хотелось вернуться? К ней, обратно в свою деревню? Хотелось?
– Давно, совсем когда маленький был, хотелось, наверное. Я уже не помню.
– Ты скучал по ней?
– Не помню.
– Странно. Мне кажется, это такая травма, когда ребенка отрывают от матери.
Эсса вновь пожал плечами. Он не делал из этого трагедии.
– Ладно, если захочешь поговорить об этом, я всегда рада выслушать.
Мне почему-то казалось, что, если он пропустит через себя эту ситуацию, решит все внутренние вопросы и проблемы, ему станет гораздо легче жить. Но с чего у меня взялась такая уверенность, что ему нужно все это, я сказать не могла. Скорее всего, стереотипы срабатывали.
– Мне надо в парикмахерскую, а то челка глаза закрывает уже. Я пойду в салон при отеле «Солнечная река», я уже договорилась с мастером, тебе не надо в ту сторону?
– Нет, но могу зайти на рынок пока, там недалеко. У вас закончились фрукты.
– Отлично, поехали.
Эссе было интересно зайти в салон красоты отеля. Я видела, как ему хочется туда зайти, но он стеснялся. Я попросила его проводить меня, чтобы знать, где искать, если что. Он проводил меня до самого кресла, оглядывался, принюхивался. И хотя салон был не ахти какого уровня, на Эссу произвело впечатление даже такое скромное убранство. Мне было очень забавно за ним наблюдать.
– Эсса, не плутай допоздна. Ты телефон взял?
Он смутился, кивнул и быстрым шагом вышел из комнаты.
Парикмахер, мулат низкого роста с лицом древнего оракула, звался Сантьяго, он приехал из Гвинеи-Бисау, и его английский сильно смахивал на португальский, разве что с английскими словами. Сантьяго много жестикулировал, много говорил и рассуждал так, словно находился где-то на стыке белой и черной культур. Он выделялся среди местных – витиеватые выражения, чрезмерная учтивость и совершенно нетипичная для местных галантность постоянно заставляли задуматься о том, где он все это перенял.
– Мадам желает покороче или подлиннее?
– Укоротите немного челку и концы, не слишком сильно, просто освежите.
– Понятно.
Он принялся закалывать пряди волос и, как бы между прочим, обронил:
– Ваш друг очень милый парень.
– Эсса? Тот, что был здесь?
Сантьяго кивнул.
– Да.
Я посмотрела на его отражение в зеркале, и что-то подсказало мне, что я должна добавить объяснений.
