– Не, я про Тарантулов не пою. Про них и так понятно.
– Мне вот непонятно.
– Ну, тогда новости посмотри и головой подумай. Что мне тут с вами откровенничать. Ты вот душевный да мягкий, а и в тебе сидит маленький Тарантул, когда-нибудь он меня возьмет и укусит, да-да, не таращи глаза. Я точно знаю…
…………………………………………………………………….
– У нас, у внедренных экспертов, – откровенничала Нина Родинка, – положение драматическое. Мы обязаны исследовать то, внутри чего мы находимся. Вообразите себе положение, например, яблока, которое шествует по пищевому тракту с целью изучения его рабочих свойств! Поэтому наша первейшая задача – «не перевариться», то есть не слиться с окружающей средой в единой гомогенной массе.
Чтобы не перевариться, надо быть несъедобным. Поэтому у всех экспертов довольно тяжелые и неприятные характеры, но эти свойства ими ловко и в меру подделаны. Настоящий эксперт добродушен и нисколько не склонен обременять больное человеческое мясо какими-то сильными негативными воздействиями со своей стороны. Эксперта можно узнать по затаенной веселости, с которой он бранит людей или отторгает их притязания.
Конечно, любой эксперт с течением жизни неизбежно обрастает привязанностями и всякими историями. Известны случаи гибели и морального разложения экспертов. Это опасная должность. В русской истории есть только один случай длительной, полной, абсолютно добросовестной и практически исчерпывающей экспертизы – это работа, проделанная в XIX веке мастером М-Н (М.Е.Салтыков-Щедрин).
Это пример отличной маскировки великого эксперта.
Известно, как красочно и сильно мастер М-Н ругался в частной жизни. Его характер был единодушно признан невыносимым. Однако при самом беглом взгляде на земную жизнь мастера видно, что он совершал исключительно полезные и добрые дела. И при этом ругался. Выдавал авансы нищим авторам-разночинцам – и ругался, посещал заключенных с подарками – и ругался, делал замечательный журнал, писал потрясающие статьи – и ругался, жил с дурой-женой и бесталанными детьми, никого не бросил, всех тянул – и ругался!
Конечно, у экспертов по русской теме раздражительность выше среднего из-за «русского парадокса», который имеет мало положительных исходов. Всем хорошо известны могучие переваривающие способности здешней равнины – поэтому, чтоб не перевариться быстро и бесследно, эксперт должен сделать себя возможно более несъедобным. Став грандиозно несъедобным, эксперт возвышается над равниной одиноким дубом и становится слишком заметен. Он притягивает стрелы уничтожения и часто не успевает довести работу до ума. Выделиться из среды и притом не быть ею съеденным – задача высшего артистического порядка.
