Ребята прокатились, отшибая бока, по высоким каменным ступеням, и, наконец, ударившись об пол, остановились.
— Скорее, наверх! — крикнул Юра, но тут загудела и закрылась, преградив выход, каменная плита.
— Ну, вот. Теперь мы оказались запертыми в гробнице… — вымолвила Уля.
Против ожиданий, они не окунулись в беспросветную темень. В воздухе были рассеяны мельчайшие частицы золотистого света. От этих частиц и проистекало слабое, но всё же достаточное для того, чтобы высветить массивные каменные надгробия свечение.
Вот Юра вздохнул, и собственное дыханье показалось ему таким громким, словно раскат грома. Он даже вздрогнул от неожиданности.
— Вот что называется мёртвой тишиной, — шепнула Уля, и её шёпот тоже показался чрезмерно, и непростительно даже громким.
Целую минуту они стояли, не шевелились, и почти даже не дышали. Но потом сверху донёсся едва различимый, но всё же очень тяжёлый удар.
— ОНО ворвалось в колокольню, — вздохнул Юра.
— Хорошо, что мы всё-таки свалились сюда, — молвила Уля.
— Да — это хорошо, — сразу согласился мальчик. — Думаю, что здесь мы всё-таки найдём ответ на тайну, которую так меня мучит.
— Да, — мрачно проговорила Уля, а про себя добавили: «Или смерть свою здесь найдём».
И они медленно пошли среди надгробий. Они боялись, что их шаги прозвучат в окружающем безмолвии недозволительно громко, но эти-то страхи были напрасны: на полу возлежал такой толстый слой пыли, что их ноги погружались в него, словно в перину, и почти не соприкасались с полом. Так что и шагов не было слышно.
А когда они обогнули очередную, особенно высокую гробницу, то увидели некую фигуру, которая восседала, обернувшись к ним спиной. Волосы неизвестного были совсем седыми, но в тоже время, изливались синевой.
Уля шепнула на ухо Юре:
— Как думаешь, это человек?
А Юра тоже шёпотом ответил:
— Быть может, он и был когда-то человеком, но теперь он точно призрак.
— Интересно, он про нас знает? — пролепетала Уля.
— Знаю, — ответил призрак и стремительно обернулся к ним.
Юра вскрикнул и схватил Улю за локоть. Девочка тоже закричала, и схватила своего друга за шею так, словно собиралась его задушить.
* * *
Лицо у призрака было огромное, раза в два превосходящее человеческое. Но всё же лицо было именно человеческим. И особенно выделялись печальные и огромные глаза. Ребятам казались, что эти глаза не вне, а внутри них — этим глазам была ведома каждая их мысль.
