— Я. Мне надо подумать, — проговорил Крим, исподлобья глядя на «патрульного». Олаф ему не нравился.
— Время у тебя есть, — согласился Александр. — До базы еще два дня пути. Достаточно, чтобы определиться.
— Помни, что ты землянин, — произнес Олаф. С этими словами он вышел.
— Я — землянин. — задумчиво пробормотал Крим.
— Через три часа «Викинг» начнет торможение, — сообщил Александр. — Мы подлетаем к базе.
Крим помнил, что это значило для него. Пришло время сделать окончательный выбор. До сих пор его положение оставалось неопределенным: пленником в полном смысле этого слова он не был, но и за своего его пока не признавали.
Штору отвели крохотную каютку в носовой части крейсера. Она была не просторнее той клетушки, куда его поместили в первый день пребывания на «Викинге», но все-таки это уже была не камера, а настоящая жилая комната, члены экипажа, по крайней мере, нижние чины, жили ничуть не шикарнее. Дверь снаружи не запиралась, и Крим имел на корабле некоторую свободу: мог заходить почти во все общие помещения, кроме, разумеется, таких, как рубка управления и боевые отсеки, разговаривать с любым членом экипажа — при условии, конечно, что тот захочет с ним разговаривать.
Такое положение не могло не возродить мыслей о бегстве. Пройти к спасательным капсулам не составляло труда — отвечая своему назначению, они действительно располагались на каждом углу, чтобы в случае необходимости любой мог быстро ими воспользоваться. Ничего особенного для их запуска не требовалось — нажимай кнопочку, садись и.
И, тем не менее, Крим отказался от этой затеи. Космос огромен — что для него песчинка спасательной капсулы? Не зная своих точных координат — а «Викинг» явно избегал оживленных трасс, где можно было встретить имперские патрули — нечего было и думать пускаться в это даже не рискованное — самоубийственное путешествие. Вот если бы тогда, сразу после пленения. Приходилось мириться с тем, что побег откладывается до лучших времен.
А почему, собственно, мириться? Что ждет его в Империи? В лучшем случае — возвращение в Интернат, черный список, билет в один конец в дикое Приграничье, а то и. Нет, в обещанные Джиффом урановые рудники он, конечно, не верил, но, так или иначе, наказания избежать не удастся. Добропорядочной Империи не нужен варвар, к тому же преступник. Не поможет даже то, что сбежал от пиратов, еще и хуже будет.
А что здесь? Здесь люди не стыдятся, а гордятся своими черными, рыжими, русыми — а вовсе не изумрудного оттенка волосами, яркими чертами лица, телосложением — таким же, что удручало его, Крима, всю его сознательную жизнь. Здесь люди весело смеются над тем в Империи, перед чем он даже и сейчас не перестает трепетать. Здесь твое будущее не зависит от воли Гильдии, предвзятости Комиссии, родственников в столице. Здесь, а не на Реде, не на Кеш-Шлим, он среди своих!
