Однако, к своему изумлению, он вдруг перестал ощущать на себе тяжесть чужого тела, почувствовал скользящий удар по голове и, несмотря на звон в ушах, понял, что рядом с ним больше никого нет.
Он с трудом сел — вероятно, на тот самый камень, которым его ударили (по форме было похоже, что его взяли из поребрика, окаймлявшего дорожку) — и уже стал нашаривать фонарь, чтобы продолжить преследование, когда из темноты послышался женский шепот:
— Это ты, Берт? Что-нибудь случилось?
Рука Гранта нащупала фонарик, и, включив его, он вскочил на ноги. Свет выхватил из темноты большие глаза, карие и нежные, как у лани. Но остальное в этом лице свидетельствовало о характере, далеком от какой бы то ни было нежности. Женщина ахнула и сделала движение, собираясь скрыться в темноте.
— Стоять! — произнес Грант тоном, исключавшим всякое неповиновение, и она послушно замерла на месте.
— Говорите тише, — торопливо сказала она. — И вообще, кто вы такой? Я думала, это мой… друг.
— Я инспектор сыскной службы — из полиции.
Грант знал, что эти слова вызывали обычно на лицах одно из двух выражений — либо страх, либо настороженность. Первое чаще обнаруживали люди, ни в чем не замешанные; второе означало признание вины. Оно и появилось сейчас на лице женщины. Грант осветил фонариком дом — низкое одноэтажное строение с мансардами наверху.
— Перестаньте! — свистящим шепотом произнесла она. — Вы ее разбудите!
— Кого это «ее»?
— Старуху. Мою хозяйку.
— Вы горничная?
— Экономка.
— В доме только она и вы?
— Да.
Грант указал на распахнутое у нее за спиной окно:
— Это ваша комната?
— Да.
— Пройдемте туда и побеседуем.
— Вы не имеете права входить в дом. И не смейте мне угрожать. Я ничего плохого не сделала.
— Вы позволите пройти? — проговорил Грант с неприкрытой иронией.
— Вы не можете входить в дом без ордера на обыск! Я это знаю!
Теперь она стояла прижавшись к подоконнику, не позволяя ему двинуться дальше.
— Я не нуждаюсь в ордере, когда дело идет об убийстве.
— Убийстве? — Она удивленно взглянула на него. — А я-то тут при чем?
— Поднимайтесь в комнату и включите свет.
На этот раз она подчинилась и вскарабкалась на подоконник с проворством, говорившем о частой практике. Щелкнул выключатель, Грант последовал за ней и задернул за собой шторы.
Он очутился в уютной спальне, с покрывалом на постели и приглушенным светом настольной лампы.
— Кто ваша хозяйка?
Она назвала имя и прибавила, что служит здесь всего несколько месяцев.
— Откуда была ваша последняя рекомендация?
