Проводя гостей по коридорам подземного городка, старейшина рассказывал:
– Начало всему, конечно, положил Кронлерон. Никто из мудрых тогда не верил, что волшебные свойства усмарила смогут заменить обыкновенный повседневный труд. Но оказалось, что животные выгодно отличаются от существ мыслящих. Чем? Отсутствием лени. Лень – это как ненасытный Обжора Глок, сжует столько, сколько будет для нее пищи. Животное различает запахи, но не сравнивает их, так же как не ведет счет собственным усилиям в поисках добычи. Другое дело – хойбы. Они готовы работать и думать ровно настолько, насколько это им позволит не работать и не думать. это прекрасно понял в свое время Горх. А Кронлерон – нет. Правитель Борк попытался все уравновесить, но коварство и жадность не живут по закону. Лень коварна, а жадность неистребима. На острове Синей Ящерицы вы не найдете поборников "справедливого распределения", но среди повстанцев архипелага таких большинство. Вы ведь тоже для чар используете усмарил?
– Но… – немного растерялся Олли, – ведь говорят: "клин клином вышибают". Как же вы собираетесь бороться с магом, не используя волшебство?
– Мы не собираемся – мы боремся. Уже пятьсот лет.
Репейник аж остановился.
– Боретесь?
– Наше оружие – мысль и труд.
– И многого вы добились? – в голосе Пита сквозила ирония.
– Как сказать, – прищурился Дерг, поднося огонь поближе к лицу собеседника. – Свобода – это много или мало?
Нури, который всю дорогу молчал, запоминая обратный путь, усомнился:
– По-моему, свободу завоевывают. Тот свободен, кто не прячется.
– Может, вы и знаете, что говорите, мастер гном, – грустно усмехнулся старик, – да только лучше так, чем подыхать студнем.
При этих словах Репейника передернуло.
– А сороки у вас водятся? – подозрительно спросил он.
– Это кто? – не понял Дерг.
Питти облегченно вздохнул.
Переговоры получились долгими и непростыми. Общаться с повстанцами было нелегко. Иногда Олли просто не понимал, о чем они говорят. Но не потому, что их искаженный язык труден для слуха, а потому, что мыслили они как-то однобоко.
У противников Эль-Бурегасского режима все зиждилось на отрицании усмарила. Тем не менее внятно объяснить, что они собираются противопоставить волшебству Горха и его уклистов, никто не мог. Потом, повстанцев на Синей Ящерице было слишком мало. Для того чтобы связаться с соседними островами, требовалось время, да и неизвестно еще, как там отреагируют на появление чужаков.
Олли и его спутники возвращались на корабль, когда уже на небе высыпали звезды. Качаясь в шлюпке, Виндибур думал о странностях и непредсказуемости судьбы, забросившей его в эту часть света. Чего только не случалось с ним за последнее время. С детства привычный ко всяким неожиданностям, Олли заметил, что воспринимает происходящее, словно так и надо, будто наблюдает за собой со стороны. Это кто-то, а не он, принимает решения, борется с трудностями, переживает за других. И самое интересное, от казалось бы сиюминутных решений зависит ход событий.
