«Я человек верующий, – заявляет Нэнси. – Только я не верю, что Бог связывается с деньгами». Сама того не сознавая, она придерживается двух опасных убеждений. Она верит не только в то, что Бог – это хорошо, слишком хорошо, чтобы иметь дело с деньгами, а ещё и в то, что деньги – это плохо. Как и многим из нас, Нэнси просто необходимо пересмотреть свои представления о Боге, чтобы полностью восстановить в себе способность к творчеству.
Большинство из нас воспитаны на убеждении, что деньги – подлинный источник безопасности, а надеяться на Бога – это безрассудно, самоубийственно и просто смешно. Рассуждая о лилиях в поле, мы считаем, что хоть они и прекрасны, но старомодны и не соответствуют современному миру. Мы сами достаем себе одежду. Сами покупаем продукты. И конечно же мы займемся искусством, говорим мы себе и другим, как только у нас будет достаточно денег, чтобы не думать о них.
А когда они у нас будут?
Мы хотим такого Бога, который казался бы нам огромной зарплатой и разрешением тратить её на что угодно. Прислушиваясь к песне сирен – «Еще!», мы не слышим того голоска, что ждет нас где-то в глубине души, чтобы прошептать: «Достаточно!».
«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам», – слышали мы, иногда с самого детства, от тех, кто цитировал Библию. Мы в это не верим. И уж точно мы не понимаем, при чем тут искусство. Бог в крайнем случае ещё способен нас кормить и одевать, но покупать холст и краски? Обеспечить нам путешествия по музеям Европы, занятия танцами? Уж точно Богу не до этого, говорим мы себе. И, прикрываясь денежными трудностями, уклоняемся не только от творчества, но и от духовного роста. А верим мы в деньги. «Мне нужно зарабатывать на крышу над головой, – говорим мы. – Никто не станет платить мне за то, что я буду творческим человеком».
Мы крепко в это верим. Многие в душе убеждены, что работа должна быть работой, а не игрой и что чем бы мы в действительности ни хотели заниматься – писать, играть на сцене, танцевать, – все это несерьезно, и надо отложить это подальше. Но в действительности не так.
Мы поступаем согласно старому и вредному представлению, что Божья воля в отношении нас и наша собственная разнонаправлены. «Я хочу быть актрисой, а Богу угодно, чтобы я работала официанткой в придорожных забегаловках, – внушаем мы сами себе. – Так что если я попытаюсь стать актрисой, все равно это закончится тем, что мне придется снова разносить стаканы с чаем».
