Его настроение ухудшилось.
— Что-то не так? — ласково спросил он.
— Нет, конечно, нет, — очень быстро ответила она. Ком на другой кровати пошевелился. Габриэль с неприязнью туда посмотрел.
Кейтлин встала. Губа Габриэля дернулась при виде ее фланельной ночнушки, которая простиралась от горла к лодыжкам. Она совершенно отличалась от Фрост, которая кружилась перед ним одетая во что-то, что напоминало прозрачную красную косынку, когда он впервые ее увидел. И дала понять, что не будет возражать, если Габриэль ее стянет.
В отличие от нее Кейтлин держала шею ночнушки закрытой, пока шла в его комнату.
Она помедлила, посмотрев на стену.
— Это ты нарисовал граффити?
Он фыркнул.
— Мак. Он здесь жил.
— И что он подумал, когда ты попросил его убраться?
Габриэль не ответил, подождав пока она обернется. Затем улыбнулся одной из своих волнующих улыбок.
— А я и не спрашивал.
— А. — она не настаивала на ответе. Потом прошла через открытую скользящую стеклянную дверь балкона. — Хорошая сейчас ночка, — прошептала она.
Это была тихая безлунная ночь, со звездами, показывающимися из-за оливковых деревьев. Было тепло, но Кейтлин обхватила себя руками.
Габриэль вошел бесшумно.
Может, это все-таки простейшее объяснение. Что он ошибся по поводу дрожи, или ее причины.
«Не желание… а страх».
— Кейтлин. — Инстинктивно, он говорил в голос, вместо мысленного разговора. И таким образом давал ей необходимую свободу. — Кейт, ты не должна… То есть, ты поняла о чем я, ведь так?
Она быстро повернулась, словно ее испугали. Но не знала, что на это ответить. Габриэль может прочесть ее мысли, он может ощутить их даже сейчас, словно быструю серебристую рыбку, плавающую в чистой воде, но он не станет. Он подождет ее разрешения.
Кейтлин, легко дыша, пристально на него посмотрела.
— Ох, Габриэль. Я не знаю. И не могу объяснить, я просто… сегодня был тяжелый день.
Тогда она прикрылась руками и начала плакать. Волосы впали ей на лицо, а дыхание ускорилось.
Габриэль прирос к земле.
Кейтлин неудержимо рыдала. Она делала это так редко, что от удивления он не сразу на это среагировал. И когда Габриэль смог двигаться, то знал только одну вещь, которую можно сделать.
Он обнял ее, и Кейтлин крепко припала к нему. Затем, через какое-то время подняла заплаканное лицо и посмотрела на него.
Поцелуи были мягкими, медленными и очень страстными. Было странным с его стороны, делать это, не заглянув в ее разум, но он хотел дождаться ее согласия. Но, сдерживаться было для него мукой.
