Эмма решила проявить сговорчивость:
– Уговорили. Я попробую вина.
К ее изумлению, золотистая жидкость оказалась прекрасным дополнением к изысканному карри, подобного которому она еще не пробовала в Индии. Ну что же, вино за ужином – это не так уж и плохо, подумала она. Ее отец и брат потребляли за едой огромное количество кларета и бургундского, отчего их физиономии становились багровыми, а темперамент – вспыльчивым. Она дала себе слово, что впредь будет ограничиваться светлыми сортами и избегать красных.
К концу трапезы у Эммы уже плыло перед глазами и она предпринимала отчаянные попытки сохранить подобающее леди достоинство. Внезапно появился Сакарам с постельными принадлежностями и стал бесшумно застилать две соседние скамьи. Только теперь до Эммы дошло, что ей предстоит провести ночь вместе с Кингстоном, то есть в одном с ним помещении. Лежать им предстояло в такой близости друг от друга, как если бы у них была одна постель на двоих.
Только сейчас она спохватилась, что у нее должна была быть спутница-женщина.
– Где же айя, которую вы пообещали мне в компаньонки?
– Где Тулси, Сакарам? – спокойно осведомился Кингстон, как будто тоже только сейчас о ней вспомнил.
– В вагоне с другими женщинами, саиб.
– Я перейду к ней, – неуверенно проговорила Эмма. – Не могу же я ночевать в одном купе с вами!
– И тем более вы не можете путешествовать в обществе индийских женщин, – возразил Кингстон. – Европейцы не ездят в одних вагонах с индийцами.
– Как же нам поступить? Это… – Она указала на постели. – Надеюсь, мистер Кингстон, вы понимаете, что это невозможно.
– Придется пригласить ее к нам. Получится тесновато, но другого выхода нет. Простите, что я не подумал об этом раньше.
–. Ей следовало ужинать с нами! – вспылила Эмма. – Напрасно я провела столько часов с вами вдвоем.
– Ерунда! Вы были в полной безопасности. К тому же вас никто не сможет осудить. В поезде нас не знает ни один человек.
– Достаточно того, что я сама знаю, сколько времени провела с вами наедине. Вы тоже это знаете, мистер Кингстон. Нам надлежит соблюдать приличия. Они не случайно придуманы…
– Так чего же вы опасаетесь, мисс Уайтфилд? Ах да, вы полагаете, что я могу вас изнасиловать! Уверяю вас, у меня и в мыслях не было этого!
И он выразительно посмотрел на нее, давая понять, что она недостойна насилия. Эмме внезапно представилось, как красивые смуглые руки Александра Кингстона скользят по ее белому телу. Она невольно вздрогнула, что не прошло мимо внимания ее спутника.
