Крон излагает содержание последнего приказа: "явился на базу после самовольной отлучки, спьяна нагрубил исполнявшему обязанности комдива офицеру", решение командующего флотом: снизить командира подводной лодки капитана 3 ранга Маринеско в звании до старшего лейтенанта и назначить помощником (даже не старпомом) командира на другую лодку ("Капитан дальнего плавания". с. 164).
Для Орла и своры его подхалимов, завистников пришел час "сладкой мести". Этот приказ командующего адмирала Трибуца готовился, когда Марннеско был в море. "...Едва лодка ошвартовалась у пирса береговой базы, в ковше Лиепайского порта, командира вызвали в штаб флота. Через пару дней он вернулся на корабль старшим лейтенантом. Рядом с ним стоял новый командир..." ("Дороги из глубины", с. 738).
Видимо, в эту "пару дней" Маринеско и гонял на своем "форде" в Ленинград, в отчаянии ища защиты у самого наркома ВМФ, об этой встрече и их разговоре пишет Крон (см.: "Капитан дальнего плавания", сс. 165-166).
Грищенко ("Соль службы", с. 230) с язвительностью заметил, что "...Кузнецов, будучи уже в отставке, выступил в защиту Маринеско". Николаю Герасимовичу Кузнецову пришлось пережить в 47-м и 56-м годах (и позже) ложь, клевету, скамью подсудимых, снятие с должности, понижение в звании сразу на три ступени, изгнание с флота, опалу, гонения, замалчивание его имени — и он начал понимать Маринеско. Кузнецов честно признавал в 68-м свою ошибку и вину: "Он попал в заколдованный круг. А мы, нужно признаться, не помогли ему из него выбраться, хотя Маринеско этого заслуживал..."
Кузнецов в 45-м Маринеско не защитил.
Знал ли Кузнецов, кто просит его защиты? Конечно. Кузнецов знал январско-февральский поход Маринеско, потопление "Густлова" и "Штойбена". Кузнецов в апреле 45-го подписал указ о награждении лодки "С-13" орденом Красного Знамени. Уж за четыре года войны Кузнецов мог убедиться, что нет на флоте более лживого командующего, чем Трибуц. Кузнецов не поверил Маринеско, а поверил Трибуцу. Разжалование на две ступени, назначение помощником командира на чужую лодку, продолжение службы под началом всё того же Орла — были для чести и гордости Маринеско непереносимы. Кузнецов мог спасти его честь, переведя Маринеско командиром лодки на другой флот. Кузнецов предложил "промежуточный" вариант: оставить Маринеско на Балтике, уже не на бригаде подплава, а в должности командира тральщика. "Послужите год, проявите себя с самой лучшей стороны, и мы вернем вас на лодку..."
