- Не помню, - на полном серьезе ответил Гитарист. - А что?
- Ты сам-то себя слышишь? Сам же сказал - недавно сделали. А где - не помнишь? Память короткая?
Гитарист непонимающе хлопал глазами, то и дело переглядываясь с другими сталкерами. Альпинист оценивающим взглядом посмотрел сперва на меня, потом на Гитариста, и только усмехнулся. А я сидел и ждал, каким же образом Гитарист себя проявит. Попытается оправдаться или сделает что-то другое? Но он не стал никак оправдываться, более того - попросил меня продолжить.
Но такое поведение еще не означало, что Гитарист ничего не знал о своем задании, ведь оно могло просто являться защитной реакцией. Но терять зря время я не собирался. Так можно было договориться и до вечера. Достав из рюкзака документы и процитировал раздел "агенты". Все, включая Гитариста, слушали очень внимательно, буквально затаив дыхание.
- Ведь ты не с Дикой Территории попал в 86-й, - решил добить я Гитариста. - На Янтаре ты попался под "выжигатель", а потом последовал за нами в аномалию. Так?
- Какой 86-й? - удивленно спросил Увал.
- По… Что? Подводник, - начал Гитарист. - Какой агент? Ты что? Я… я…
- Мы шли по дороге - на дороге и оказались, на том же месте, только много лет назад. А ты каким-то чудом телепортировался к воротам?
Гитарист закатал рукав и судорожно стал разглядывать черную метку. Однако так и не проронил ни слова. Да и что тут скажешь? Ничего.
- И документы ты с таким рвением пытался сжечь, что б не узнал никто, - мой голос сам собой наполнялся какой-то странной ненавистью. - Даже под прицел автомата меня взял.
- Что-что сделал? - переспросил Альпинист. - Гитарист, о чем это он?
Но ни ответа не последовало. Гитарист спрятал лицо за ладонями и встал на ноги. Не каждый день узнаешь, что ты секретный шпион, а точнее - машина, исполняющая то, на что запрограммирована. А может даже и не машина, а намного хуже, ведь неясны цели до конца. Может, он бы что-либо гадкое натворил. Ужасное. А потом бы было плохо всем, включая его.
Но неожиданно я засомневался. Нет, не на счет правдивости написанного, а о том, правильно ли я сделал, что так жестко обошелся с парнем? Я сперва мучил его загадками и намеками, а потом ударил в лоб. Каково же ему было в этот момент? Почему же человек сначала делает, а потом думает? Или же я просто искал оправдание своему поступку, равняясь на человечество?
Гитарист, понуро опустив голову, стоял минуты две и молчал, но никто не мешал ему, никто не торопил. Однако он и сам не собирался долго держать молчание.
