След росомахи | страница 15
Тутриль посмотрел в окно. За покрытой снегом лагуной, за пологими холмами синели далекие горы.
Сюда он пришел первоклассником. Учителем был Роптын.
— Помните, вы вошли с классным журналом. Вон там висел портрет Ворошилова. Вы смотрели на него и причесывались. Потом вынимали изо рта табачную жвачку и начинали урок…
— А ведь и я начинал здесь учиться, — с улыбкой принялся вспоминать Роптын. — Еще в ликбезе. У Петра Петровича, а потом Валентины Дмитриевны. Не думал тогда, что сам стану учителем.
— Но ведь научили же и нас грамоте! — напомнил Тутриль.
— А ведь выходит, что твоя ученость начиналась от меня, — грустно улыбнулся Роптын.
— Что верно, то верно, — весело ответил Тутриль.
— И все-таки какая дерзость была у нас! И у твоего отца, Онно, и у Токо. Мы сразу все хотели переделать! Всю жизнь. Хотели все новое. Делали окна в ярангах, учились грамоте и даже новым танцам. Нынче молодые не такие… Вот возьми, к примеру, Конопа. У него шесть классов образования. Сравнить с тогдашним образованием — он прямо академик! Умелый механик, с вездеходом разговаривает как с другом… А Долины Андреевны побаивается. Признавался мне: стесняется, что по уровню образования не подходит…
— А она как?
— Тоже непонятно себя держит: вроде бы у них между собой ничего такого — дружба и товарищество. — Роптын огляделся. — А все знают, Коноп у нее ночует. Это, конечно, ничего не значит с точки зрения закона… Но хорошо бы по всей форме, с женитьбенной бумагой. А то взяли теперь привычку — без бумаги жить. Скажу тебе по секрету, многие не хотят получать женитьбенную бумагу, особенно многодетные.
— Почему?
— Потому что получают от государства пособие как одинокие матери, — пояснил Роптын. — Нашли лазейку. Живут по двадцать, а то и больше лет в незарегистрированном браке… А Конопу с Долиной Андреевной чего бояться? Детей-то у них нет!
Появился Коноп в белой камлейке, в расшитых бисером танцевальных перчатках с бубном в чехле из защитной плотной ткани.
В маленькую комнатку, примыкающую к сцене, собирались мужчины и женщины. Тутриль поначалу не узнал Айнану: она накрасила ресницы, подвела глаза.
Айнана глянула на Тутриля и улыбнулась.
Роптын громко похвалил девушку:
— Ты сегодня очень красивая. Ну прямо настоящая артистка.
Зрительный зал быстро заполнился.
Раздвинулся занавес, и первые же удары бубна возвратили Тутриля в старый Нутэн. Вспомнилась старая яранга с потемневшими от дождей и снега моржовыми кожами. Старый Нутэн ожил в памяти Тутриля, царапая сердце тоской и окутывая его светлой грустью.