Из рассказов аксакалов:
«Кто бы пи угостил тебя дыней, отведав ее и наевшись всласть, возблагодари сперва того, кто дыню взрастил, кто ухаживал за ней, и только после — того, кто купил ее и с тобой поделился».
«Не та мать, которая родила дитя, а та, что вскормила, по головке гладила, человеком сделала».
Рассказ моего дедушки. За свою жизнь много раз я бывал на базаре в Чимбае, много слышал вралей и правдивцев, крикунов и глашатаев. Но двое из них мне навсегда запомнились.
Первого из тех глашатаев я видел еще в детстве, когда поехал на базар с отцом. Отец пошел посмотреть, чем торгуют, прикупить то да се по хозяйству, а я остался осла сторожить. Глядь, откуда ни возьмись влетает на базар всадник на гнедом коне туркменской породы и во весь опор несется наискось мимо торговцев и покупателей. Люди шарахаются, а он и рад, что все его заметили. Потом осадил коня, привстал на стременах и кричит:
— Эй, люди, слушайте! Все слушайте! Правитель нашего города Чимбая ездил в высокий город Пытырбур. Этот город — пуп земли. Там наш правитель видел самого Белого царя. И Белый царь говорил с ним. Тише! Успокойтесь, люди!
Все враз попритихли. Перестали сновать туда-сюда. Гомонить перестали. А как же, ведь всем интересно, что скажет глашатай. А он продолжал:
— Когда наш правитель приехал в город Пытырбур по торговым делам, он однажды пошел прогуляться по узкой улице. И вдруг видит перед собой серебряный тарантас с золотым узором, а вокруг того тарантаса тридцать нукеров в дорогих одеждах. Из тарантаса выглянул сам Белый царь и обратился к нашему правителю.
— Что?! Что сказал царь?! Какими были его слова?! — загалдели все вокруг.
— Тише! — вновь прикрикнул глашатай. — Белый царь спросил достопочтенного правителя: «Ты кто такой?»
— Что ответил правитель?
— Он назвал себя. Он сказал: «Я каракалпак, правитель достославного города Чимбая!»
— А царь? Что он сказал? С каким ответом прибыл правитель? Говори скорей!..
Глашатай приосанился, напыжился, грудь выпятил и произнес торжественно:
— Вот доподлинные слова великого Белого царя, обращенные к нашему правителю. — Тут он замолк на миг, а потом гаркнул что было мочи:- Царь сказал: «Пошел прочь, болван!»
Грохнул общий хохот. Все так и покатились со смеху. Хоть глашатай произнес царские слова по-русски, а русский мы тогда плохо знали, но это смогли разобрать. А кто и не понял, тому разъяснили, благо разъяснить это нетрудно.
— Чему смеетесь, глупцы безмозглые? — орал глашатай. — Из таких высоких уст даже ругань услышать — это великая честь. Это честь большая, чем услышать сто похвал от каждого из вас, голодранцев.
