Вместе с другими ранеными Казина доставили в село Ковали, под Чернухами, где находился так называемый сортировочный пункт военнопленных.
Навсегда запомнилась здешняя трагедия: оккупапты расстреляли несколько тысяч беспомощных, безоружных бойцов и командиров.
Когда Казина притащили на допрос и долговязый вражеский офицер, ощупывая его оловянными глазами, спросил звание и фамилию, Николай Алексеевич уверенно ответил: «Боец саперного батальона Виктор Клименко».
Поверили ему фашисты или нет, но вместе с другими ранеными бросили в свнаарник на холодный цементный пол без пищи и воды. После такого «лечения» многих вынесли оттуда мертвыми.
Казин был среди выдержавших эти муки. Некоторое время спустя пленных перевели в так называемый Лохвицкий «госпиталь», размещавшийся в бывшей сродней школе. Здесь, как и в Ковалях, не было никакой медицинской помощи. У Казина гноились раны на ногах. Врач из военнопленных сказал ему, что может развиться гангрена, и тогда единственное спасение — ампутация.
Но молодой организм победил. Прошло время, и раны затянулись. Казин начал подниматься, на костылях ковылял на школьный двор. Потом — первые знакомства с местным населением, первые контакты с патриотами. Они не открылись ему, не назвали подлинных фамилий. Просто на совесть делали свое патриотическое дело: на бланках, отпечатанных на русском и немецком языках, ставили нужные имена и передавали их военнопленным для использования.
Такой пропуск на имя Виктора Клименко патриоты передали Казину. В документе было указано, что его предъявитель — бывший военнопленный — следует на лечение по месту жительства своих родственников. Документ давал право передвижения по оккупированной территории только в западном направлении.
В ночь под рождество 1942 года, когда персонал «госпиталя» ушел праздновать, а полицаи-охранники перепились и горланили песни, Казин скрылся из Лохницы.
После долгих скитаний оказался в городе Староконстантинове, на Подолье. Знакомые устроили ого на работу, помогли установить контакт с партийным подпольем. С приближением линии фронта подпольщики переправили Казина в партизанское соединение Одухи… И вот снова он в Киеве.
…Подполковник Сидоров — начальник одного из управлений Наркомата государственной безопасности УССР — принял Казина тепло, по-дружески. Расспросил, как тот устроился с жильем, не нуждается ли в чем. Внимательно выслушал рассказ о деятельности коммунистического подполья в условиях гитлеровского оккупационного режима, о фашистских карательных службах. На прощание сказал:
