В эмиграции оказались сотни тысяч бывших царских сановников, помещиков, заводчиков, чиновников, офицеров. В Париже, Берлине, Белграде, других столицах создавались организации, всем смыслом которых была подготовка нового крестового похода против Страны Советов. Они тесно сотрудничали со спецслужбами империалистических держав, поставляли им кадры шпионов и диверсантов.
Требовалось усилить, укрепить органы государственной безопасности. Партия и правительство предприняли для этого ряд мер. Одной из них стало изменение статуса сотрудников ЧК. До сих пор чекисты считались обычными гражданскими служащими. В качестве таковых они, например, могли на общих основаниях призываться в Красную Армию. Было признано, что такое положение мешает обеспечению государственной безопасности, и 17 сентября 1920 года В. И. Ленин подписал постановление Совета Труда и Обороны, по которому сотрудники ЧК приравнивались во всех правах и обязанностях к военнослужащим РККА. 24 октября руководство ВЧК в этой связи указало: «Работа ЧК отпыне рассматривается как выполнение боевых задач в военной обстановке на внутреннем фронте».
…Осенью 1920 года в крайне тяжелом положении оказались чекистские органы Украины. Не хватало надежных, опытных кадров. Руководство УССР обратилось к правительству РСФСР с просьбой помочь укрепить органы безопасности республики проверенными и надежными товарищами. Призыв встретил понимание. По согласованию правительств двух братских республик начальником Центрального управления чрезвычайных комиссий Украины (Цупчрезкома) был назначен один из руководителей Московской ЧК В. II. Манцев.
Сотни чекистов из разных губерний России выразили желапие отправиться на работу в чрезвычайные комиссии Украины. Среди добровольцев был и ответственный сотрудник Брянской ЧК Дмитрий Медведев. Его заявление было удовлетворено. Через несколько дней Медведев и его сослуживцы Петрагнис и Померанцев выехали в Харьков.
Здесь Дмитрий получил назначение: Донбасс, Донгубчека…
…К запорошеппому снегом дощатому перрону Бахмутского вокзала харьковский поезд прибыл ранним утром. Ополоснув лицо тепловатой водой из фляжки (в вагонном титане не то что горячей — и холодной не было ни капли), Медведев съел яблоко, единственное, что оставалось у него из еды после долгой, хотя и недлинной, если мерить на версты, дороги, вдел в рукава долгополую кавалерийскую шинель, натянул на лоб фуражку, поправил голенища сапог, которые благоразумно на ночь не снимал, и вышел из вагона.
