— Нет, Колченог, не возражаю. Я убедился, что болото проглотило нечто очень большое, — утешил его я.
— И как тебя зовут? — выпрямил стержень разговора Хвост.
— Кандид, — так же прямо ответил я, пока не забыл своего подсказанного имени.
— Кан… кан-н… — запнулся на слоге Хвост, — дид? Дид, а не дед?
— Дид, Хвост, именно Кан-н-дид…
У Хвоста бородатая челюсть отвисла.
— Ой, — вспомнила Нава. — Ты же мне пытался сказать, что тебя зовут Кандид, когда из бреда выныривал, но я решила, что это тоже бред, потому что где ж это видано, чтоб человека так звали?
— А может, оно на языке летающей деревни что-то и значит, мох на ушах? — удивительно логично предположил Кулак.
— Да что ж оно такое может значить? — удивлялась Нава.
— Да. Молчун, — требовательно обратился ко мне Колченог, — ты уж объясни нам, что такое имя может значить?
Я задумался, чувствуя, что прозрачные пятнышки значений плавают в памяти, только никак на свет выплыть не могут.
— Белый? — полувопросительно-полуутвердительно произнес я. — Чистый… Искренний… Простодушный…
— А, похоже, — задумчиво прикинула Нава. — Только звучит не по-человечески.
— Хрен тебе, белый и пушистый, — вдруг опять услышал я насмешливый голос в голове. — Кандидимакоз — мерзкая грибковая инфекция половых органов… От твоего имени образовано… Так что не заносись… Молочница в просторечии называется. Тоже белая, правда…
— Кто ты? — мысленно спросил я.
— Тот, кого ты должен слушаться, — ответил голос после паузы. — В роль ты вошел хорошо. Теперь по сюжету двигайся…
— О чем ты?! — опять мысленно возопил я.
Ответа не последовало, в голове возник привычный нудеж, которому я даже обрадовался, — лучше уж нудеж, чем голоса. Смутное ощущение подсказывало мне, что голоса — это совсем худо.
— А все равно Молчун понятней, — не сдавалась Нава. — Я уж привыкла, что мой муж Молчун.
— Это точно, — согласился Хвост. — А то вдруг скажешь такое, как сейчас, вот и подумаешь, что когда ты молчишь — плохо, а когда заговоришь — еще хуже… Кандид!.. Это надо же такое удумать!.. Оставайся ты лучше Молчуном. Ну, как мы в деревне объясним, что ты не Молчун, а Кандид?
— Да ладно, — без особых колебаний согласился я. — Называйте хоть горшком, только бродилом не поливайте.
— Нет, горшком мы тебя называть не станем, — возразила Нава.
Ей было не до шуток — решался вопрос об имени ее мужа. Это другим может быть все равно, а ей без конца его называть как-то надо, а если Кандидом называть, то язык сломаешь и голова кругом пойдет от таких слов.
