– Так вы решили поиграть в молчанку? Начали бы пораньше, еще в отеле, – уверяю вас, дела пошли бы гораздо лучше.
– Я понимаю, что мои слова вам не по душе. Но, тем не менее, я не намерена молчать, когда вы публично говорите обо мне заведомую ложь. И к тому же… вашим соотечественникам необходимо знать, что вы осуждены и приговорены к повешению за убийство.
– Ах осужден? Ну, это уже получше! По крайней мере, я не слышу больше о том, что именно я убил вашего отца. Неужели вас начали терзать сомнения? Неужели тот факт, что я твержу вам постоянно о своей невиновности, возымел наконец действие?
– Если бы какие-либо ваши аргументы вообще могли иметь действия, то я давно бы уже спала в своей постели в Банистер-Холле, а не путешествовала бы по чужой стране в качестве вашей пленницы!
Джайред попытался скрыть мимолетную улыбку.
– Но вы забыли, что ваш отец лично указал мне на вас как на носителя нужной нам информации.
– А вы забыли, что я обнаружила вас рядом с трупом отца и с пистолетом в руках. А кроме того, если убили не вы – то кто же? Никого другого в доме тогда не было.
– А слуги?
– Им не было никакого резона убивать отца. С его смертью положение их только ухудшилось. Да и ни у кого из них не хватило бы ума, чтобы убить самому и сделать так, чтобы подозрение пало на вас.
– Звучит разумно. Но в доме, к сожалению, был еще один человек, способный на подобный подвиг.
– И кто же?
– Вы. – Капитан увидел, как потемнело лицо девушки. Она быстро отвернулась, но Джайред все же успел заметить набежавшие на ее глаза слезы. Ему мучительно захотелось извиниться и ободряюще пожать эти маленькие руки, беспомощно лежащие поверх черного старого плаща, но он заставил себя просто перехватить поводья и погнал лошадей быстрей.
До самого Пасси они не проронили больше ни слова. Отель де Валентинуа находился на углу улиц Бассэ и Де Винье и оказался большим каменным зданием с флигелями, которые венчали небольшие башенки с тосканскими колоннами.
Джайред подъехал к левому крылу отеля, и лакей в ливрее и парике указал ему на крошечный домик, спрятавшийся в глубине парка. Меридит и капитан направились туда по вьющейся между цветов и деревьев гравийной дорожке; где-то неподалеку раздавался веселый детский смех.
Когда они обогнули громадный старый тис, перед их взорами открылась мирная картина: прислонясь к каменной стене домика, стоял невысокий мужчина в уродливом коричневом кафтане. Плечи его были опущены, а длинные волосы пострижены, как у купца. Человек этот читал какую-то бумагу и был не кем иным, как самим доктором Франклином. Изредка он поднимал голову от бумаги и с улыбкой смотрел на двух мальчиков, игравших неподалеку в густой траве.
