Но неужели из-за этого он потерял ощущение реальности? Забыл, что девушка и вправду может оказаться шпионкой? Или того хуже – той проклятой шлюхой леди Синклер? Джайреду хотелось верить в чистоту Меридит, но чем ближе подходил он к ее комнате, тем сильней обуревала его потребность выяснить для себя всю правду, какой бы суровой она ни была.
Но как? О насильственных методах он не мог думать без содрогания. Применить их к Меридит, даже, возможно, убившей его брата, казалось ему чудовищным.
Оставалось одно – обольщение.
Настоящий боевой план по вытаскиванию истины на свет божий. Надо заставить ее поверить, что ради нее он готов на все. Тогда это может привести к искренности с ее стороны – и желанной истине.
Обольщение. От этой мысли тело его начинало наливаться тяжестью и желанием, говорившими о том, как легко привести в исполнение его план. Бабочка сама полетит на огонь. Только вот кто на этот раз будет бабочкой?
Прежде чем попасть ключом в замочную скважину, Джайред долго чертыхался и ворчал. Меридит стояла у окна в освещенной одной свечой полутемной комнате. Окно было приоткрыто. Все это не удивило Джайреда, хотя он весьма сожалел о том, что девушку приходится запирать.
Как только он вошел и закрыл за собой дверь, лицо Меридит ожесточилось.
– Я никуда с вами не пойду и не поеду. Это мой дом, и я остаюсь тут. Вы, конечно, подвергались из-за меня опасности, но все же я не думаю… Что вы де… – Рот ее оказался в плену губ капитана. Ее глубокий вздох позволил его языку проникнуть в самую сердцевину и обжег безумным, долго скрываемым желанием.
Всем своим тяжелым телом Джайред прижал девушку к стене, чтобы она ощутила животом каменеющую мощь его желания, а сам нежил ее губы до тех пор, пока у Меридит не вырвался покорный сладостный стон.
Ни о каком сопротивлении теперь не могло быть и речи.
– Будь со мной, – прошептал Джайред, сминая кружева на ее груди и одним движением освобождая истомившиеся груди. Затвердевшие соски подрагивали и молили о ласках. Он поочередно стал окунать их в жаркую влагу рта.
Голова Меридит закружилась, и, если бы не напор его тела, она упала бы у его ног и растаяла весенним снегом на солнце.
Опытный язык все терзал и терзал ее груди, и девушка инстинктивно стала выгибаться вперед, прося еще более сильных наслаждений. И он услышал. Он ответил. И пока Меридит перебирала темный шелк его кудрей, он судорожно искал путь сквозь пену ее нижних юбок.
Найдя же, Джайред без всякой прелюдии раздвинул пальцем влажные пульсирующие складки и пальцем нажал на тот бутон, который, как искра, зажег все тело девушки неописуемым огнем. Бедра ее задвигались в ритм с повторяемым искусанными губами его именем.
