— Толку-то? Войска нет!
— Приказы обсуждать?!
— Упади на меня наковальня! — раздался оглушительный грохот…
— Прогневил Великого Морадина, богохульник!
— Ворота упали.
— Стальные ворота?! — глаза МадТердана приподняли тяжелый шлем.
— У них шаман.
— Рубиновую Hаковальню туда!
— Запутался в рясе.
— Пиво еще есть?
— Три фляги! — Драган заулыбался.
Узбад схватил одной рукой тяжелую двуручную секиру, другой новоиспеченного старшего командира и стрелой понесся по лабиринтам коридоров и залов, ударяя Драгана головой об углы, пока не нашел в одном из закутков кучу красно-золотой материи, барахтающейся и изрыгающей проклятия, отнюдь не приличествующие сану Верховного Жреца. МадТердан узнал множество новых слов.
Шаман потряс в воздухе маринованной жабой, привязал к оной вареную ящерицу при помощи змеиной кишки, просунул голову между ног (изменений никто не обнаружил), вывалив язык, пробормотал что-то вроде хитрых сочетаний единственного звука «Ы», и… Золоченый доспех Hаковальни превратился в цельнокованый стальной гроб. Hе меняя позы, огромный орк вытянул язык до земли и, прожевав горсть песка, сделал в воздухе тройное сальто, непонятным образом заломив за спиной руки, — рот жреца заполнился глиной.
МадТердан стряхнул с себя изумление и, не теряя ни секунды, запустил в шамана одной из своих тяжелых, богато отделанных золотом и драгоценными камнями кружек. Семейная реликвия, сделавшая в свое время имя пра-пра-пра-пра-…-(пра)п-дедушке Узбада, проломила крепкий череп шамана, прыгавшего на руках и размахивающего неблаговонными ногами. Орочье войско на секунду оторопело, и этого было достаточно, чтобы МадТердан дал команду
Драгану, подхватил Hаковальню и бросился обратно в крепость, попутно не забывая ронять свою древнюю секиру на хилые и, по его мнению, косоруким пекарем кованые шлемы орков. Громко матерясь на тяжелого мычащего жреца, МадТердан ворвался в Храм Морадина. Прислонив Hаковальню к фреске, изображающей обтесывание от лишнего камня дворфовских Праотцев Создателем, Золотая Кружка обрушил могучий кулак на зацементированную челюсть Жреца.
— Ай-ы-ы-ы!!! — древние своды Храма угрожающе задрожали.
— Я делаю это для Вашего блага, Владыка, — успокаивал Hаковальню МадТердан, выбивая глину из золотых зубов Жреца.
— Фпафыбо!.. Ма-а-ать!!! — и стены, построенные еще в Эпоху Творения, услышали небывалую доселе молитву.
— Вы, верно, хотели возблагодарить Великую Мать за чудесное исцеление! — издевался на4 «живой статуей» Драган.
