Вышло так, что мы столкнулись в тихом уголке, далече от зоркого ока Полиции Канала. Эти гуляки знают, как хранить Порядок, правда, все не могут определиться, какой именно. Если, конечно, вы понимаете, о чем я, хотя вряд ли.
Говоря строго, были мы не одни: вокруг сновали торговцы органами, распутные консьержки в блестящих побрякушках и неповоротливые автодоки, блестящие после очередного саморемонта. Кто-то спешил, кто-то прогуливался; каждый был погружен в себя, причем погружался все глубже.
Шадрах стоял среди них такой холодный, очень холодный, ледяной прямо, и слушал грохот моря, видного сквозь щель по ту сторону высоких кренящихся стен.
— Привет, — говорю я. — Давно не виделись — с тех пор как ворюги сделали свое черное дело. Знаешь, а ты ведь спас мою шкуру.
— Здравствуй, Ник — ответил Шадрах, не сводя взгляда с Канала.
(«Здравствуй, Ник» — и это после того, как я тут перед ним распинался и расстилался!)
Мужик он высокий, мускулистый, темный от загара. Нос расплющен — еще с тех дней, когда он курьером носился между полисами, подарок на память от чудиков, а рот сурово сжат. Одежда вся вышла из моды, от сандалий так и разит древностью. Кажется, все еще мнит себя Человеком Двадцать Седьмого Столетия, хотя опять же вам не понять. (А что, неправда? Вы же торчите со мной на свалке.)
— Ну, как вообще дела? — спросил я, сильно подозревая, что парня придется пинками и криками подгонять в нужную мне сторону.
— Отлично, — сказал он. — А вот у тебя вид паршивый. — И даже не улыбнулся.
Надо думать. Еще бы мне выглядеть хорошо — забинтованному и с такой здоровенной припухлостью на макушке, что впору запускать альпинистов.
— Спасибо, — только и произнес я.
Прежде, в голове, все получалось так складно, и куда только все слова подевались?
— Да на здоровье.
Я уже понял, Шадрах не в настроении болтать. Он пялился на воду и молчал — ни дать ни взять плод Мертвого Искусства.
И вдруг — чудо. Собеседник встряхнулся, пробудился от раздумий — ненадолго, но успел проговорить:
— Я бы тебе обеспечил защиту, — при этом глазея на меня, будто на покойника.
Впрочем, это его нормальный взгляд, самый что ни на есть. Неужели — шанс поладить?
— Это как же, детектив? — сказал я. — Если ваши хреновы копы только и могут, что алку жрать и брать на лапу?
Шадрах пожал плечами.
— Я лишь помочь хочу. Дай мелкой рыбешке крючок, она и крупную словит.
— Недурной оборот, — соврал я. — Где такого набрался, в Канале, что ли, мать его, высмотрел? Вообще-то мне Квин нужен.
