Но сегодня он был со мной гораздо мягче, чем в последнее время. Это тоже меня удивило. Может быть, все дело в Тамаре? Это она смягчает его. Он обожает ее и детей. Я благодарю Бога за счастливую семью моего сына.
В это Рождество я получила кучу подарков. Брюс преподнес мне прекрасный несессер, изготовленный Луи Картье в тридцатых годах. Это потрясающая вещь. Черная эмаль с инкрустацией из крошечных бриллиантов, рубинов и изумрудов. Брюс знает, что я коллекционирую старинные вещи, сделанные знаменитыми ювелирами, и не пожалел усилий, чтобы разыскать это произведение искусства. Он купил его в Риме.
Мама и Дерек подарили мне чудную шкатулку из шагреневой кожи. Мама сказал, что шкатулку как будто сделали специально для меня, так как ее крышку украшает золотая буква С. Я поставлю ее на письменный стол. Хлоя подарила мне бледно-лиловую кашемировую шаль необыкновенной красоты, а мальчики – серьги с аметистами, которые сделал Гидеон. Они приложили милую записочку с поздравлением. Я чувствую себя счастливой матерью.
А подарок от Найгела и Тамары меня просто потряс, это необыкновенная ценность. Они раньше никогда не дарили мне таких дорогих вещей. Это русская старинная икона в золотом окладе, украшенном драгоценными камнями. Я уверена, что это идея Тамары – подарить мне икону. Наверное, Тамара и отыскала ее. Однако Найгел был тоже очень рад, когда увидел, что я в восторге от их подарка.
Мои очаровательные внуки сделали подарки своими маленькими ручками. Арно нарисовал портрет Натали. Совершенно непохоже, но намерение было прекрасным. А Натали сделала из бумаги корзинку и наполнила ее поцелуями. Поцелуи она изобразила на длинной полоске бумаги, которую потом сложила и засунула в корзинку.
Это было прекрасное Рождество без споров и ссор. Все были довольны, даже Найгел был очень мил со всеми. Надеюсь, что он таким и останется.
По дороге домой Хлоя опять завела разговор о том, чтобы я разрешила ей приехать в Лондон на пасхальные каникулы. В марте у нее будет почти три свободных недели. А я все не могла решиться позволить ей одной лететь в Европу, сама не понимаю почему. Ведь Хлое уже восемнадцать, кроме того, она будет жить у мамы и Дерека. И все-таки я никак не могла ответить ей «да».
Я так счастлива, что Хлоя после Дня Благодарения в хорошем настроении. Она больше не возвращается к разговору о работе в «Джардин» и ведет себя разумно. Высказав мне свою идею, Хлоя терпеливо ждет моего решения.
