Дэнни рассмеялся и вышел вслед за ней.
Через тридцать минут он был на Северном берегу, где дом с двумя спальнями стоил не меньше полумиллиона. Ричард, босс Дэнни, жил в квартале от озера, и спален у него было пять. К английской усадьбе с огромной лужайкой вела подъездная аллея. Перед домом на столбике был установлен почтовый ящик – миниатюрная копия дома, куда почту закладывали через окно-эркер.
Припарковавшись на улице, Картер вышел из машины и попал в самую гущу семейной драмы. На крыльцо с истошным воплем вылетел Томми, двенадцатилетний сын Ричарда:
– Почему нельзя?! У всех есть, а мне нельзя!
Следом выбежал Ричард с багровым от ярости лицом.
– Меня не волнует, что есть у всех! Не позволю, чтобы ты портил себе мозги игровой приставкой!
– А что тебя волнует? – орал на отца Томми. – Тебя дома никогда не бывает!
– Ты мне этот тон брось, юноша. Я пока еще твой отец.
– Ну, это как сказать… – пробормотал мальчишка и бросился прочь.
– Вернись! Томас Мэтью О’Доннелл, немедленно домой!
Не останавливаясь, Томми обернулся и поднял средний палец. Воплощение подросткового негативизма, он слепо несся вперед, чуть не сбив стоящего у машины Дэнни. Улыбнувшись, Картер поднял глаза к небу с выражением дружеского сострадания, не вполне понимая, зачем он это делает: с мальчишкой они едва знакомы! Может, потому, что сам не раз становился объектом бешеных нападок Ричарда?
Перехватив его взгляд, Томми раздраженно кивнул.
– Ненавижу!
– Не говори так об отце! – Дэнни захлопнул дверцу «форда». – Тем более из-за игровой приставки.
– Дело не в приставке, – покачал головой мальчишка. – Нужна она мне! Просто он никогда… – Расправив плечи, Томми вытер глаза тыльной стороной ладони. – Лучше бы я жил с мамой!
– Ты слишком строг к нему! Он тебя очень любит.
Ричард действительно любил сына. О’Доннелл слыл крикуном, но его кабинет ломился от фотографий Томми, и на всех совещаниях присутствующим приходилось проявлять неподдельный интерес к успехам и достижениям мальчика.
– Да уж! – фыркнул Томми и, сжав кулаки, помчался прочь.
Покачав головой, Дэнни зашагал к крыльцу. Машина больше не загораживала его от Ричарда, и тот явно смутился, что семейная ссора разыгралась на глазах у подчиненного. О’Доннелл-старший растянул губы в улыбке, широкой и фальшивой, как у коммивояжера.
– Дети! И не уживешься с ними, и на цепь не посадишь. – Стоя у дверей в туфлях на босу ногу, Ричард протянул Картеру слишком мягкую для строителя руку. – Выпить хочешь?
